Астенолит. Первый этап
Шрифт:
Из–за этого «долбанного вируса», как называл его Ричи, закрылось по карантину множество предприятий, и сокращения докатились даже до них, хотя казалось бы, что тех, кто связан с энергетикой, так нужной каждому жителю США, это уж точно не коснётся. И рабочие поначалу даже попытались, по привычке, устроить забастовку, требуя повысить безопасность труда в связи со злополучной болячкой, или повысить заработную плату, и даже Ричи подумывал поучаствовать в этой заварушке, справедливо и по привычке собираясь отстаивать свои права. Но сначала он рассказал об этом своём желании жене, и на этом самом моменте весь его революционный запал тут же закончился. Его Джулия, совсем недавно переехавшая в США из Сербии, довольно жёстко его отчитала, вставляя в английскую речь крепкие сербские и русские ругательства, так что он даже немного испугался её, обычно тихую и мягкую. И передумал, о чём теперь совсем не жалеет, так как те, кто принял участие в забастовке, первые же и попали под сокращение. А вот его преданность компании начальство оценило, выдвинув на бригадирскую должность. Пусть и небольшое повышение в статусе, но всё же. К тому же и деньжат прибавилось, что очень актуально, так как жена, фитнес–тренер, сейчас из–за всё той же пандемии, сидела без работы, лишь изредка зарабатывая на онлайн–тренировках.
Сейчас, в пять утра, он ехал по пустынному восемьдесят седьмому шоссе, в сторону небольшого городка Иден, после которого ему нужно было ещё свернуть на восемьдесят третье, и потом, где–то около часа пилить до места работы. Увидев вдалеке огни заправки со светящимся названием – Пилот, Ричи потихоньку стал сбрасывать скорость, нужно было заправиться, да и чашка крепкого кофе ему сейчас не помешала бы. Термос, заботливо заправленный женой, он благополучно забыл дома, за что не раз уже костерил себя всякими нехорошими словами, тратить деньги на то, что можно было получить бесплатно, он не любил. Припарковав машину у колонки, Ричи вышел, похлопав себя по многочисленным карманам, и совершив тем самым своеобразный обезьяний ритуал, поправил кепку синего цвета с логотипом ЭлЭй, и уже было двинулся к зданию стоянки, когда его накрыл сверкающий купол.
Хавьер Морено Писсаро, тридцатилетний житель испанского Толедо, управлял небольшой собственной лавкой по продаже сувенирной продукции, которая располагалась практически на входе в старую средневековую часть города, некогда бывшей столицы Испании. Его лавка располагалась на Калле Перала, что неподалеку от моста через реку Тежу, в довольно-таки хорошем, с точки зрения прохождения по ней потоков туристов, месте. Семейным бизнесом Хавьер изначально не планировал заниматься, но после трагической смерти родителей в автокатастрофе, ему, как самому старшему в семье, пришлось бросить хорошую работу в Мадриде, и перебраться обратно в родной город. Поначалу ему было тяжело заниматься нелюбимым делом, но сейчас он уже втянулся, разобрался со всеми необходимыми процессами, и даже начал получать некоторое удовольствие от всего этого, во многом благодаря тому пониманию, что он продолжает дело всей жизни так рано ушедших родителей. Да и младшие брат с сестрой были теперь постоянно рядом, что также было немаловажно. Сестренка, которой в этом году исполнилось восемнадцать лет, уже вовсю помогала ему в лавке, и не собиралась никуда уезжать, как многие её ровесницы, а наоборот, планировала остаться здесь, в родном городе.
В тот вечер, когда сестра уже убежала домой готовить ужин, а жили они в отличие от многих держателей таких вот лавок, не в этом же здании, а немного ближе к центру городка, Хавьер вышел из лавки, и начал опускать металлические жалюзи, закрывая магазин, когда вокруг него, опираясь на многовековые стены здания и на брусчатку, покрывавшую улицу, возник мерцающий купол.
И такое происходило по всему земному шару на протяжении нескольких дней, но никто этого так и не заметил, как, впрочем, уже и было сказано выше.
Глава 3. Кадры решают всё.
В небольшом зале, стены и пол которого были отделаны металлом, с той только разницей, что пол в отличие от стен имел чуть более шероховатое покрытие, находилось ровно восемнадцать человек, в одинаковой одежде. Скорее даже форме. У всех серые брюки, короткие, по пояс куртки, напоминающие военные, с множеством карманов и липучек–ремешков, у всех одинаковые кепи, всё такого же темно–серого цвета. Под курткой у всех виднеются футболки, на ногах одинаковые ботинки, внешне очень похожие на армейские берцы. Примерно две трети из них мужчины, остальные, что понятно, женщины. Их всех только что поодиночке привела сюда охрана, и они пока осматривались по сторонам, ожидая продолжения.
Тут раздается громкий возглас:
– Саня, братишка, и ты здесь! – высокий темноволосый мужчина машет рукой, привлекая внимание, и начинает пробираться из одного угла зала в другой.
– Сашка, ты! – заорал вдруг другой мужчина, также с волосами темного цвета, только чуть ниже ростом, – вот это номер, опять мы вместе, – радости его, казалось, не было предела.
Люди в комнате зашевелились, раздалось несколько громких восклицаний, и все стали вглядываться в лица друг друга, выискивая знакомцев. Раз получилось у одних, значит может повезти и другим. Но нет, больше никого не нашлось. Уже несколько недель они, те кто находился сейчас в этом зале, провели в одиночных камерах, общаясь только с инопланетными захватчиками, проходя всевозможное лечение и обучаясь работе со средневековым оружием. И вот теперь они здесь, все вместе в этом зале, куда их доставили молчаливые, но настойчивые конвоиры, и сразу же такая новость. Им уже коротко объяснили, как и зачем их похитили с родной планеты, и какая участь их ждет, показали ту самую передачу, а также рассказали о принципах отбора кандидатов на участие в игре, победа в которой поможет спасти жителей всей планеты от уничтожения. И каждый для себя уже решил, что с такой небольшой выборкой, и общей географией выемки участников, встретить кого–либо знакомого практически не реально. А тут сразу, и такой сюрприз.
– Брат, я помню, что тебя в поезд посадил, ты же в Москву поехал, как так то?
– А ты думаешь, что только в нашем городке народ забирали? Оглянись, дружище, тут же со всего света люди? Ну ты чего?
– Да, ступил, что–то. Это я из–за отсутствия водочки плохо соображаю, – улыбнулся Александр Два, а это был именно он, разжимая объятия, – но согласись, попасть нам с тобой сюда обоим, это что-то! Со всей Земли, насколько я знаю, дёрнули чуть больше пятидесяти человек, а тут двое не то, что из одной страны, так ещё и не просто знакомцы, а друзья с детства. Тут поневоле тупить начнешь!
– Тут согласен, да. Офигеть можно, если честно, но я рад, что ты здесь. Не в том смысле рад, что тебя оторвали от семьи, и ты рискуешь здесь, как и все мы очень быстро сдохнуть, а тому, что рядом будешь именно ты дружище, а мне рядом с тобой и помереть не грех.
– Подожди помирать, братишка, посмотрим ещё, что оно, да как. И потом, ты у нас в паре обычно за кипишь был, вон даже в Москву переехал, тут ты меня должен по идее успокаивать, а не я тебя.
– Да уж, это точно. Вот теперь мне намного легче, а то мысли о семье в башне моей, такой жути нагнали, но с тобой всё полегче будет, ты же считай тоже родня – продолжил радоваться Александр, который первый заметил в этой пусть и небольшой, но все–таки толпе, своего друга.
Тут к ним подошел крепкий и с виду сильный мужчина, даже можно сказать здоровый, в котором можно было без труда распознать жителя США, по характерной внешности, и некоторой расхлябанности в одежде:
– Привет, парни. Меня зовут Ричи Приест, я из Америки, Соединенные Штаты, не против будете, если присоединюсь к вашей компании? Судя по всему, вы везунчики, и я решил, что лучше держаться рядом. Лишним точно не буду.
– Да, конечно, какой вопрос. Меня зовут Алекс, этого вот перца рядом – Алекс, как ни странно, – проговорил тот из Александров, которого мы с вами знаем как Сашка Раз.
– И как вас различать? Вы же словно близнецы–братья, только от разных родителей, да ещё и зовут вас одинаково? – пошутил американец.
– Придумаем что–нибудь, – ухмыльнулись оба Александра.
– Да уж постарайтесь, а то не угадаешь, кто из вас откликнется на это имя, а тыкать пальцем, вроде как неприлично.
– Так у вас вроде нет такого?
– У меня жена сербка, и жила какое–то время в России, просветила.
– О как! Наш человек! – парни разом похлопали того по плечам.