Астромех Эрдваныч. Часть 1
Шрифт:
Рука с тонкими пальцами сжала подлокотник кресла.
— Их всегда двое. Учитель и ученик. Один, чтобы воплощать Власть, а второй, чтобы ее жаждать, — едва слышно процитировал Правило Бейна набуанец. — Но чтобы жаждать и воплощать, надо сперва стать достойным власти.
«Ничего, светлый Орден даст мне сколько угодно верных рабов. Их страхом Тьмы и слепым следованием замшелым мертворожденным догмам, так легко манипулировать…»
На борту яхты было тихо, лишь шелестела вентиляция, тихо журчали жидкости в трубопроводах да с присвистом похрапывал Джа-Джа. При полете в гипере, вообще удивительно тихо, работают только гипердрайв, реактор, да системы жизнеобеспечения. И если последняя на яхте выполнена максимально тихой – не абы для кого строилась, то первые услышать вообще невозможно, из-за отсутствия движущихся частей. Я еще с прошлой жизни люблю такую тишину, когда все работает и можно спокойно заняться чем-то
Подключившись к сети яхты, я просматривал изображения с камер видеонаблюдения. На корабле кроме меня не спали лишь трое: капитан Олие, неподвижно застывший в кресле пилота, грустящий в уголке отсека Энакин, и Падме. Девочки-служанки в обнимку спали в королевской каюте, и лишь юная королева, сидя рядом с ними, все глядела в одну точку, и нервно покусывала губы. Слава Силе, что она отправилась с нами, и смогла хоть немного отвлечься. А тут, еще это сообщение хаттское – можно подумать, во время оккупации захватчики будут о народе заботиться, или, там, поддержанием функционирования инфраструктуры заниматься. Нет, будут конечно, куда они денутся, но далеко не сразу и по остаточному принципу. Так что народ Набу голодает вполне закономерно, и, скорее всего, даже, неумышленно. Жаль только девчонке, это не объяснишь. Да и то, что ты понимаешь при взгляде со стороны, и то что можешь принять, когда это коснется тебя лично, штуки сильно разные.
Вот она, наконец, не вытерпела, и пошла лично смотреть сообщение – можно подумать, ей трех пересказов Сабе не хватило. Включив терминал гиперсвязи, Падме молча вглядывалась в лицо Сио Библла – наместника, а фактически премьер-министра Набу. Как по мне, не так и плохо он выглядел, да и ситуация еще не критичная. Впрочем, возможно, это только у меня после книг и фильмов о Войне, да и детства прошедшего в 90-е, такое отношение, а для местных получивший по почкам министр, и прекращение распределения продуктов питания на планете с мягким субтропическим климатом в заселенной зоне, это гуманитарная катастрофа и, вообще, акт геноцида.
Просмотрев запись, и тяжело вздохнув, Падме обратила внимание на внимательно смотрящего на нее Энакина.
— С тобой все в порядке, Эни? — спросила она.
— Мне очень холодно, — пожаловался тот.
— Ты с теплой планеты, — сказала она, укутывая мальчика в плед. — А в космосе всегда холодно.
— Тебе грустно? — спустя какое-то время спросил он, глядя ей в глаза.
— Королева обеспокоена, — вздохнула Падме. — Ее народ умирает. И она должна убедить Сенат, прекратить вторжение на ее планету. А иначе…
Девочка не смогла договорить, и, отвернувшись, тихо заплакала.
— Не плачь, — попросил ее Энакин. — Мама говорила, что если сражаться до конца, то самый страшный враг не сможет сломить волю людей, и даже если все погибнут, память о них будет жить.
— Но жители Набу не воины. Мы мирный народ, — тихонько шмыгнув носиком, произнесла девочка, и пару секунд спустя, сказала. — Мы можем надеяться лишь на королеву и мудрость Сената.
— Вот. Это я сделал для тебя, — высунув руку из-под одеяла, он протянул ей деревянный кулончик на шнурке. — Он из дерева джапор. Возьми, на память.
— Он очень красивый, — улыбнулась Падме, сняв капюшон, и надев украшение на шею. — Но мне не надо никаких символов. Разве я смогу забыть своего будущего мужа? Многое может измениться, когда мы прибудем на Корусант, Эни. Но одно не изменится – мои чувства к тебе.
— Я знаю. Я никогда не перестану любить тебя, — очень серьезно сказал мальчик, и чуть жалобно добавил. — Только я очень скучаю…
— По маме, — закончила за него Падме и поцеловала его в щеку.
Глядя на этих детей, на их наивную влюбленность, на их веру в идеалы и справедливость, я мысленно сжимал кулаки. «Хатта вам всем в шебс, с изгибом и тройным поворотом, с десятком ситхов во все дыры! Не дождетесь! Я вам, дикуте, все ваши хитрые планы на всю глубину, без вазелина…» — билась в сознании мысль. И такая вдруг тоска накатила, смешанная с белой завистью. Понимание того, что сам-то я так и останусь программой, железякой, пусть с человеческой душой, но всего лишь дроидом. И как множество раз до этого, вот также, когда ночью остаешься один на один со стервой памятью, вспомнилась моя Надюха. Мелкая, с пухлыми щечками девчонка со двора. Не модель и не красавица, обычная девочка. То единственное, не считая родителей, о чем я жалел, из того, что осталось в том мире. Та, с которой мы должны были пожениться через два месяца после того дня. Порою, просто волком выть хотелось оттого, что ее нет рядом, что я ей даже позвонить
Выведя на виртуальное поле зрения ее голофото, инвертированное из моих воспоминаний, я сказал про себя: «Я тоже никогда не перестану любить тебя, моя Наденька!»
Чтоб отвлечься, и не изводить себя понапрасну, мне пришлось погрузиться в работу. Этот прием всегда помогал безотказно. Вот и сейчас я занялся расчетом гипермаршрутов, применив для этого свои скромные знания математического моделирования, что сохранились в моей памяти из институтского курса. Ведь, по сути, путешествие по гипермаршрутам, это элементарная транспортная задача, где даны параметры объекта, в данном случае корабля, узловые точки, расстояния, стоимость заправки в них, допустимая скорость на участке трассы, и еще с десяток других параметров. И если при полетах на короткие дистанции, подобные расчеты особого толка не давали, то в путешествиях вроде нашего, от Татуина до Корусанта, когда необходимо пересечь полгалактики, они позволяли сократить время полета до 11 %, а стоимость до 25 %. Даже страшно стало, в некотором роде. Получается, я могу на святое посягнуть – на определение курса корабля его капитаном. Ведь как этот самый курс у дальнемагистральных рейсов прокладывается: выход по одному из известных маршрутов на гиперпуть, определение, исходя из характеристик корабля, оптимальной длины гиперперехода, и то если кэп потрудиться соизволит, а не возьмет стандартную величину из паспорта корабля, и затем, уже на ее основе привязка к конкретным системам для дозаправки, «подскока», или коррекции. А тут получается то же самое, но уже с учетом еще нескольких параметров, которые можно спокойно взять или из лоций, или из голонета. И опять все та же история, что и всегда – экстенсивное развитие цивилизации порождает жутко неэффективное использование ресурсов.
А утром я стал свидетелем тренировки джедаев. Точнее попытки Квай-Гона обучить Энакина медитации. Что сказать, я всегда восхищался терпением педагогов, а мастер Джинн явно имел в этом плане недюжинные способности. Он битых два часа пытался втолковать мальчику, что такое медитация и как надо действовать, чтобы раскрыться и почувствовать Силу. А тот честно пытался, но особых успехов пока не добился. Под конец, наверное, всем присутствующим, и мне, в том числе стало казаться, что мы что-то такое ощущаем, а непоседа Эни все никак не мог сконцентрироваться и постоянно отвлекался. Хотя, я понял, отчего ситхи учеников молниями лупят – я бы, так как джедаи, точно не вытерпел.
И вот так продолжалось весь полет, пять дней, между прочим. С утра, бесплатный цирк под названием «девятилетний нормальный мальчишка пытается десять минут усидеть спокойно», затем всевозможные беседы до обеда, а после него все по новой. Мне хотя бы легче было, получилось нормально «подшаманить» Джей. Я даже поврежденные при прорыве с Набу элементы обшивки заменил, и магистраль питания дефлекторного щита переделать умудрился. А еще довел «до ума» программу оптимизации гипермаршрутов, которую планировал продать через голонет – деньги они штука нужная и лишними не бывают. Да и наставление «по организации боевого охранения колонн наземного транспорта в зоне боевых действий» наконец дописал. И, в конце концов, смог привести к нормальному бою свой бластер, истратив на это девять зарядов, стреляя в реактивную струю субсветовых двигателей, во время выходов в обычное пространство. Кстати, спецификации не обманули, КВО[46] не превышало одной тысячной, почти как у АКМ. Так что время в пути я провел не зря.
А затем мы прибыли на Корусант. И меня самым подлым образом оставили на корабле. Впрочем, может оно и к лучшему, а то очень уж нездоровое желание, провести острый эксперимент[47] с живым ситхом и осколочным боеприпасом направленного действия, после случая с Молом, возникало у меня при одной лишь мысли о Палпатине.
Дождавшись пока народ разойдется, я съехал по пандусу на репульсорную платформу, на которую села наша яхта, и, остановившись возле Рика Олие, который любовался видами экуменополиса, сам стал рассматривать эту величественную картину. Что тут скажешь, Корусант, одним словом. Мощь, величие, чудо инженерии и триумф галактической цивилизации, с одной стороны, и мертвый, перенаселенный мир, зияющий гнилыми потрохами вечнотемных нижних уровней, с другой. Гигантская фабрика по производству полумиллиарда тонн дерьма в сутки, которое, между прочим, экспортируют на двадцать шесть аграрных планет и две сотни орбитальных гидропонных заводов. Место, где торгуют и потребляют более триллиона разумных. Не считать же полезным экспортным товаром, разномастные голошоу, новостные и развлекательные передачи в голонете и законы принимаемые республиканским Сенатом. Ах да, Корусант, это еще и куча различных преступников, наркотрафик и порноиндустрия. В общем, типичный мегаполис, но возведенный в квадрат, а то и в куб.