Астроном или Работа по коррекции звёздного неба
Шрифт:
– Хорошо. А зачем тогда мы идем в квартиру?
– Есть другие предложения?
– Можно просто прогуляться.
– Давайте прогуляемся.
Развернувшись, Дмитриев не спеша пошел вдоль дома по направлению к детской площадке и столику доминошников, Фролову пришлось, молча следовать за ним, общаться с широкой спиной начальника особого желания не было. И только когда они уселись за обитый пластиком стол (для ровности и усиления звука), напротив друг друга, можно было начинать равноправную беседу. Не совсем 'глаза в глаза' из-за плохой освещенности, но, как минимум, 'лицом
– Я разговаривал со своим братом, Никифором...
– Это его изначальное имя или потом в церкви дали?
– Нет, его отец так назвал в честь деда.
– Ясно, и что он сказал такого, что не позволило вам дождаться утра?
– Ему довелось участвовать в финале нашего вторжения в Афганистан. Там он пересекался с Николаем Петровичем Резниковым, это оператор из съемочной группы...
– Я помню. Ну, и что?
– Во время одного из политзанятий погиб замполит роты, так же как и Матюхин. В это время в него целился Резников.
– Он выстрелил?
– В том-то и дело, что выстрела не было.
– А зачем он в него целился на политзанятии?
– Все происходило в горах и сидевшие по периметру отслеживали склоны напротив в оптику, это было подразделение снайперов.
– А Резников вам не говорил, что знаком с вашим братом?
– Нет. Во время совместной службы, они друзьями не стали, а даже скорее наоборот.
– И что дальше?
– Сегодня всю знакомую нам съемочную группу отправляют к еще одному ветерану Петру Семеновичу Щетинину, чтобы вернуть его к работе после длительного запоя.
– Удалось?
– Скорее обратное. Группа вернулась в неполном составе и привезла заявления от Щетинина и Резникова с просьбой о внеочередном отпуске за свой счет.
– Оба запили?
– На даче их не оказалось. Кстати, там все убрано и аккуратно, надежно заперто.
– Не перестаю удивляться темпам вашей работы, капитан. Они могли залечь в другом более злачном и менее известном месте.
– Это понятно, главное, что они оба исчезли из поля зрения, после завершения серии с эпизодами, похожими на те, в которые снайперы уже попадали.
– Думаете, решили спрятаться? Непохоже...
– Согласен. Скорее они могли решиться на самостоятельную охоту, если прошлись по старым болячкам...
– Ну, может, коллеги смогли за ними уследить.
– Сомневаюсь, вряд ли они вообще брали в расчет это направление.
– Не нужно недооценивать наших собратьев из параллельного мира.
– Не понял?
– Это я про коллег. Если наш злодей...
– Астроном?
– Астроном, Астроном... делает все так аккуратно и тщательно, то можно предположить, что это не первое его представление. Следовательно, нужно подобрать похожие, большие по количеству неожиданных смертей, эпизоды. Причем они могли и не проходить по нашему ведомству. С тем замполитом тоже никто не понял что произошло?
– Списали на инфаркт из-за нервного перенапряжения.
– И никто не возражал?
– Я не знаю. За какой период просматривать схожие серии?
– Наверное, с начала той военной компании. Там достаточно было тех, кто почувствовал себя вольно... 'лицензия на убийство' в ходу была. Помню,
– Хорошо, я отработаю это направление.
– А где жил-то этот Щетинин?
– Вот в соседнем подъезде.
– Так вы меня ждали или его?
– Того, кто первый придет. До завтра.
– До завтра, капитан.
– Дмитриев еще некоторое время смотрел вслед уходящему Фролову, а потом закурил очередную сигарету и повернулся к двери соседнего подъезда.
Сигареты не хватило для того что бы дождаться внеочередного отпускника и, бросив окурок в ведро рядом со столом, Дмитриев отправился к себе (сидеть в засаде ему по должности уже не полагалось).
Несколько поверхностно, без особого рвения, он освидетельствовал все помещения... если что-то и осталось, то было хорошо спрятано. Михаил Григорьевич автоматически заглянул в холодильник (хотя результат знал заранее). '... а там зима, пустынная зима...' - вспомнилось само собой из Визбора, и подполковник достал недоеденную женой плитку шоколада, а из шкафа извлек бутылку коньяка в компании с рюмкой.
Бытовой алкоголизм явление печальное еще тем, что отсутствует необходимая для пития составляющая - компания... а это плохо сказывается на психике употребля-ющего, и может привести к разладу и сбоям в отношениях с окружающими... и, даже, с самим собой. В общем, пить одному и неинтересно, и вредно.
– Астроном еще этот на мою голову, - пожаловался Дмитриев рюмке, наполняя ее приятной по цвету жидкостью.
Рюмка понимающе звякнула, когда подполковник чокнулся с бутылкой. Пора было идти спать, а голова пусть сама работает с загруженным материалом, как и рекомендовал полковник.
Заснуть удалось не сразу - самостоятельно мозг размышлять не хотел (может ему одному было скучно, или он ленился), поэтому подполковник проворочался практически до самого утра и не проспал на работу только потому, что по привычке завел будильник. Подчиненным нельзя показывать, что опоздание на службу допустимо.
Добираться в управление без машины на городском транспорте было не очень удобно - толпа обреченно движущихся к своим рабочим местам казалась слишком сосредоточеной и даже несколько напряженой. В плотно спрессованном содержимом вагонов метро воодушевления вообще не наблюдалось, жизнерадостная молодежь еще не проснулась. Начинался новый рабочий день и Дмитриев надеялся, что он окажется более спокойным, а может быть удачным и радостным.
Где-то в глубине каждой, даже совсем отчаявшейся души, такая надежда теплится под слоем золы ранее перегоревшего.
Поворот ключа в замке двери кабинета ознаменовался громовым звоном ненавистного телефона, и у полковника появилось еще одно рационализаторское предложение - сшить на него ватную 'бабу', как на заварной чайник... можно в виде генерала.
– Слушаю, Дмитриев.
– Ты чего на работу опаздываешь?
– Виноват, исправлюсь.
– Объяснять начальству, что до начала рабочего дня еще тридцать восемь минут, было напрасным трудом, поскольку, если руководитель оказался на работе раньше, значит, подчиненный действительно опоздал.