Атака (Крестом и булатом - 2)
Шрифт:
– А в его годы я мечтал стать космонавтом, - цинично прошептал Рокотов и носком ботинка перевернул труп на спину.
– Готов.
– Что дальше?
– Славин-младший показал на дверь в подвал.
– Игорян говорит, что они там...
– Открываем?
– Погоди, - Влад прислушался.
– Надо еще Чичиков с верхотуры сковырнуть. Ты пока посторожи здесь, а я обойду сзади.
– Яволь.
– Василий улегся на землю и положил ствол "Винтореза" на невысокий порожек.
Рокотов перебрался на крышу сарайчика,
"Война или мир - этим все едино, - бесстрастно отметил Владислав.
– Лишь бы косяка засадить... Горные викинги. Те мухоморы жрали, эти анашишкой балуются. Ну-ну! Проверим вашу реакцию..."
Биолог бесшумно вышел в коридор и проскользнул к лестнице, ведущей под крышу.
Один из голосов на что-то гортанно пожаловался, второй весело ответил. Оба заржали. Судя по приподнятому настроению засевших на чердаке чеченцев, с самого начала казачьей атаки они только и делали, что курили папиросу за папиросой и уже дошли до того состояния, что гипотетическое появление перед ними вооруженного противника могло вызвать совершенно неадекватную реакцию вроде взрыва хохота.
Рокотов поднялся на площадку и приготовился.
По гулким доскам чердака затопали шаги, дверь на лестницу распахнулась, и молодой вайнах, помахивая кувшином и держа автомат под мышкой, вступил на первую ступеньку. Серую фигуру, затаившуюся у стены, Лечи Атгиреев заметил только тогда, когда та махнула ногой.
От страшной боли в районе солнечного сплетения боевик согнулся пополам, выронив и кувшин, и оружие, тут же получил пинок под зад, отправивший его в свободный полет с трехметровой высоты, и приземлился темечком в центр ковра.
Влад упал на живот и выпустил очередь в темный силуэт у чердачного окна. Человек схватился за горло, выпрямился и медленно завалился на спину, наполовину свесившись на улицу.
Секунду тело пролежало неподвижно, пока Дима Славин присматривался и соображал, кто именно чуть не выпал из окна, а затем мертвец задергался под ударами тяжелых девятимиллиметровых пуль. На контрольных выстрелах в команде Рокотова не экономили.
Влад выскочил обратно на лестницу, спрыгнул вниз и пощупал пульс на шее у молодого чеченца. Как ни странно, но тот был жив. Даже шею себе не сломал.
Веселовский и Янут появились из кустов в пяти метрах за спиной Славина-старшего почти одновременно с Кузьмичем и отцом Арсением, пробежавшим по канаве к воротам дома, где держали заложников.
Алексей приостановился и попытался коротко свистнуть. Ничего хорошего из этого не вышло. Веселовский не умел свистеть с детства.
Дмитрий резко оглянулся, перекатился на левый бок и присел, направив ВСС в темноту.
– Кто здесь?
– Блин, да мы это!
– рыкнул Виталий.
–
Славин-старший облегченно выдохнул.
– Так что у вас с рукой?
– передразнивая Нонну Мордюкову, вернее, управдома из "Бриллиантовой руки", поинтересовался Веселовский.
– Осколок, - буркнул Дима, отходя от пережитого страха, когда позади него хрустнули ветви и раздалось мощное шипение, свидетельствующее о приближении как минимум десятиметровой змеи, - фигня... Ты, Леша, больше так не делай.
– Угу.
– Алексей нацелил "Грозу" на окна второго этажа.
– Где Влад?
– Внутри, с Васькой. Минуту назад прикончил чичика. Вон, под крышей завис...
– Вижу...
– Веселовский нажал клавишу на рации, вызывая Гречко. Обстановка. Прием.
– Поляна чистая, - быстро пробормотал снайпер.
– Только вы. Движение в километре на западе. Прием.
– Остальные?
– Алексей имел в виду членов второй группы, в которую входили Чубаров, Филонов и Соколов.
– Прием.
– Не знаю.
– Игорю было сложно уследить за всеми казаками, достаточно хаотично передвигавшимися по аулу.
– Не видел больше часа. Прием.
– Ясно. Держи запад, мы заходим. Конец связи...
Янут положил гранатомет на землю рядом со Славиным, разложил ПП-90, вставил магазин и навернул на ствол глушитель.
– Я готов.
– Вперед, - скомандовал Веселовский.
– В сторону, рэбе, - Владислав оттеснил священника от двери в подвал, убрал полено и посмотрел на Кузьмича.
Пышкин помахал фонарем.
Рокотов распахнул створку и вскинул ОЦ-14. Кузьмич присел на одно колено, прикрыл верхнюю половину стекла ладонью и направил луч в подвал. В самом углу помещения сбились в кучу бородатые люди в лохмотьях.
– Ё-мое!
– громко сказал Славин-младший, выглядывая из-за плеча Анатолия.
– Свои?
– осторожно спросил кто-то из заложников.
– Свои, свои, - успокоил Влад, не опуская "Грозу".
– Вставать по одному, выходить в центр светового круга и представляться. Имя, фамилия, сколько времени здесь находитесь. Не до реверансов, сами должны соображать... Итак, первый.
Прикрывая глаза рукой, на свет вышел пожилой мужчина, еле переставляя скованные цепью ноги.
– Отец Владимир, грозненский приход...
– Приехали, - тихо произнес Кузьмич, вперившись в покрытые пятнами ржавчины кандалы.
– Придется еще и железо ломать...
* * *
С цепями на ногах бывших рабов разобрались быстро. У связанного Лечи в кармане обнаружились ключи, и спустя десять минут освобожденных людей вывели со двора на улицу.
Экс-пленники испытывали прилив бодрости, но Рокотов понимал, что их силы на исходе. Организм не может долго вырабатывать адреналин, особенно после многомесячного заточения и весьма скудного питания.