Атакуют гвардейцы
Шрифт:
с техникой — надежные помощники летчику в бою.
Сбив первый вражеский самолет, я почувствовал себя как-то увереннее. Мой командирский авторитет
сразу окреп, стал для подчиненных непререкаемым. Можно смело сказать, что эта первая победа была
для меня залогом всех будущих побед над врагом в небе Крыма и Калинина, Брянщины и Белоруссии, Прибалтики и Берлина.
Памятным остался для меня февраль 1942 года. Меня приняли в члены ВКП(б).
Удар по танкам
Немецко-фашистские
продвигались в глубь территории Советского Союза. В апреле — мае 1942 года в Крыму гитлеровцы
собрали мощный бронированный кулак и, прорвав участок фронта в районе железнодорожной станции
Владиславовка, стремительно ринулись на Феодосию.
Наше наземное командование, оценив всю серьезность создавшейся обстановки, обратилось за помощью
к авиации. В наш полк поступил приказ — поднять в воздух 18 самолетов и ударить по вражеским
танкам реактивными снарядами, тем самым замедлить движение танковой колонны врага, а затем
способствовать пехоте и артиллерии в ее полном уничтожении.
И вот 18 советских самолетов — в воздухе. Командование группой поручено мне. Большая
ответственность легла на мои плечи. Самолеты против танков! [28]
Такого в мирное время никто из нас, молодых летчиков, не предвидел.
Но война есть война. Здесь может быть самый неожиданный поворот. Мы, летчики-истребители, горели
желанием уничтожать врага в воздушных боях, а нас использовали до сих пор только в качестве
штурмовой авиации.
Через 15 минут полета впереди по курсу мы сначала увидели на дороге густые столбы пыли, а затем и
коричневые, бронированные коробки фашистских машин.
В эти минуты мне вспомнилось, что сегодня — Первое Мая. До войны этот день широко праздновался
трудящимися всего мира и особенно — в нашей стране, первой пролагающей путь к коммунизму.
На земле, свободной от ярма капитала, расцветала счастливая жизнь нового поколения советских людей.
И вот это поколение решили уничтожить самые темные силы реакции — фашизм.
Когда я увидел танки врага, они стали для меня не только боевой техникой. Они олицетворяли собой
воплощение того зла, которое хотело отнять у наших отцов и матерей, сестер и братьев, жен и детей
право на свободу, на жизнь, право на гордое название — человек. Ведь гитлеровцы называли наших
людей не иначе, как «руссише швайн»...
Мне думается, что и все летчики группы — Головин, Волченков, Жуков, Пленкин — чувствовали
примерно то же самое. Ведь мы выросли на одной земле, под одним ласковым небом Родины, учились и
воспитывались в советской школе. Комсомол был нашим идейным вождем и наставником.
Вражеские
потянулись свинцовые трассы зенитных пулеметов. Но разве они были в силах остановить нас, несших
на крыльях своих самолетов возмездие!
Переворотом через крыло ввожу самолет в пикирование. Навстречу стремительно надвигается земля.
Хорошо различаю танки. Решил бить по головному. Прицеливаюсь. Нажимаю кнопку сбрасывания. В тот
же миг из-под крыльев вырываются огненные хвосты реактивных снарядов. Беру ручку управления на
себя, [29] по восходящей спирали набираю высоту и снова в атаку.
Следом за мной атакуют фашистские танки Головин, Жуков, Волченков. Вниз летят реактивные снаряды, бомбы...
Первый удар получился настолько мощным, что гитлеровцы приостановили движение. Набрав высоту, снова иду в атаку. Выбираю очередной танк, тот, который пытается уползти в сторону от дороги. Земля
стремительно надвигается, изрыгает навстречу огненные трассы зенитных пулеметов. Вижу, что
фашистский танк перевалил уже через обочину и вырвался на простор. Но куда ты уйдешь? Ведь ты у
меня, как на ладони. Сбрасываю бомбы. И тотчас же выхватываю самолет из пикирования чуть ли не у
самой земли. Успеваю заметить, что разрывы бомб накрыли цель.
Облачность в тот день была низкая, каких-нибудь 400 метров. Работать трудно, зато достигалась хорошая
точность бомбометания.
Осматриваюсь по сторонам. Вижу, как в атаку идут Головин, Дударь, Пленкин. Их самолеты
стремительно пикируют на танки, а затем с ревом взмывают вверх, чтобы после маневра снова обрушить
смертоносный груз на фашистов.
Три вылета сделали мы в тот день на штурмовку вражеских танков. И каждый вылет наносил врагу
невосполнимый урон.
Фашисты вынуждены были даже приостановить наступление и подтянуть к этому участку фронта новые
силы.
За эти вылеты всему личному составу нашей группы командующий фронтом объявил благодарность.
Наш полк ежедневно делал по 3—4 вылета на штурмовку переднего края, мест скопления войск. Били мы
их и на марше. К этому времени летчики овладели тактическими приемами штурмовых ударов, стали
настоящей грозой для гитлеровцев. Находясь 20—30 минут над целью и совершив 7—8 заходов на цель, наносили большой урон противнику.
Самолет И-15 бис оказался очень живучим. Если нет попаданий в рулевое управление и не выведен из
строя мотор, он продолжал полет. Иногда летчик возвращался с боевого задания с таким количеством
пробоин, [30] что невольно думалось, как же он дотянул до аэродрома.