Атаманыч
Шрифт:
Атаманыч немного отдохнул, потом достал из противогазной сумки бумагу и карандаш.
— Та-ак… Значит, вот тут — сопка, где остался Кулагин. Потом — спуск. Потом — лощина. Вот тут — кусты. Та-ак… Теперь — овраг, подъем. Тут — ровное место. И, наконец, вот эта елка-шалаш. Вот и готово!
Миша высунул голову из шалаша. Метель утихла. Это хорошо. Пожалуй, пора двигаться в путь, дальше, к Камышовому хребту… Он вылез наружу и только наклонился к лыжам, как до него донесся знакомый
— Миша-а! Атаманы-ыч! Ау-у!
— Ау! — закричал Миша. — Я здесь! Ау-у!
И вдруг он услышал позади себя рычание.
Миша вздрогнул, мурашки побежали у него по спине.
«Японец!» — было его первой мыслью.
— Ни с места! Пристрелю! — крикнул он, вскидывая автомат.
Но из-под ели вылез большой лохматый медведь. Но прежде, чем мальчик понял, что это медведь, огромный зверь, поднявшись на задние лапы, двинулся на него.
< image l:href="#" />От неожиданности Миша растерялся. Лишь когда медвежья зубастая пасть оказалась совсем рядом, он вскинул автомат и, не целясь, дал короткую очередь по зверю и побежал, увязая по колено в снегу.
Сделав несколько шагов, он остановился и оглянулся. Раненый зверь с яростным рычанием бросился за ним.
Атаманыч снова поднял автомат, но от волнения вместо спускового крючка он дергал предохранительную скобу. Автомат молчал.
А медведь уже рядом. Бежать бесполезно: все равно догонит.
Атаманыч когда-то слыхал, что медведи не трогают мертвых. Он упал в снег, сжался в комок и затаил дыхание.
Медведь подошел, понюхал его. Мальчик не шелохнулся. Тогда медведь поддел его мордой и бросил на пенек. Ногу пронзила острая боль. Миша сжал зубы. И тут он услышал выстрел. Медведь упал рядом, едва не придавив его.
Атаманыч открыл глаза и увидел склонившегося над ним сержанта Кандалина.
Глава пятнадцатая. В госпитале
Два санитара вынесли Мишу на носилках из санчасти и осторожно положили в сани. Сержант Кандалин, который должен был везти его в Онор, в госпиталь, покрыл мальчика огромным тулупом, подоткнул полы, чтобы не дуло, заботливо поправил сено, и, сев рядом, взял в руки вожжи.
Сани легко тронулись с места.
Природа, казалось, отдыхала после сегодняшней непогоды. На чистом холодном небе, переливаясь, сияли яркие зимние звезды. Вдоль дороги, не шелохнувшись, стояли запушенные снегом деревья. Кругом тихо-тихо. Только слышно, как скрипят полозья.
Под их успокаивающий скрип Миша скоро задремал. Кандалин сидел задумавшись. Он думал о том, что ему уже скоро сорок лет, а жизнь сложилась так, что не
Лошадь поднялась на пригорок, впереди показались огоньки.
— Миша, — тихонько позвал Кандалин, — гляди-ка, Онор!
Мальчик открыл глаза и приподнялся на локте.
— Онор! — повторил он.
Некоторое время проехали молча, потом Атаманыч задумчиво проговорил:
— Знаете, Владимир Григорьевич, люблю я наше село. Говорят, что раньше в Оноре стояло всего семь избушек. В них ссыльные жили. А теперь Онор на весь Сахалин известен. У нас там теперь в каждом доме электричество, радио. А какая школа у нас хорошая! Клуб есть, почта, госпиталь…
Кандалин крякнул:
— Да, госпиталь… Его-то нам с тобой и надо…
В госпитале Мишу сразу же пронесли в хирургическое отделение.
Кандалин, сидя на лавочке в коридоре, не сводил глаз с белой высокой двери. Наконец она открылась, и пожилой врач вышел в коридор.
Кандалин вскочил.
— Вы сопровождали мальчика?
— Так точно.
— У него сломана нога. Мы наложили гипс, теперь ему нужен покой. Он останется у нас, а вы, сержант, можете возвращаться в полк. Передайте командиру, что мальчик скоро поправится.
На другое утро в палату, где лежал Миша, вошла молоденькая медсестра.
— Как ты себя чувствуешь, Атаманыч? — спросила она.
Миша удивленно поднял брови.
— Откуда вы знаете, что меня так зовут?
— От твоих друзей. Пока ты спал, сюда приходил сержант Кандалин и потом какая-то девочка. Такая голубоглазая, с косами.
«Нина!» — сразу понял Миша, и сердце его тревожно забилось.
— Где она?.. То есть я хотел спросить: где они?
— Ушли. Девочка, наверное, на уроки побежала, а сержант тебе записочку оставил.
Из кармана халата сестра достала записку:
— Читай.
Она отошла к другим больным, а Миша развернул записку.
Дорогой братишка! Думал тебя навестить, да не пустили к тебе, говорят — спишь. Спи на здоровье, набирайся сил и поправляйся скорее. Из шкуры твоего медведя подполковник приказал сделать чучело и подарить его Онорской школе. Я к тебе часто буду приезжать.
С боевым приветом В. Кандалин.
— Этот сержант тебе родня, что ли? — спросила сестра.