Атаманыч
Шрифт:
— Есть! — козырнул Дегтярев.
— Товарищ лейтенант, — тронул Остапова за рукав Атаманыч, — пошлите меня со старшим сержантом.
— Нельзя, Миша, задание трудное и опасное. — Последнее слово лейтенант договорил совсем тихо.
— Я понимаю. Но все равно пошлите.
— Сказано тебе: нельзя.
— У меня с японцами свои счеты, за Кандалина. Потом мне наблюдать сподручнее, я маленький, японцы меня не заметят. Товарищ лейтенант!
Остапов в раздумье посмотрел
— Товарищ лейтенант… — Миша смотрел на командира умоляющим взглядом.
— А как ты думаешь, Дегтярев? Возьмешь Ковальчука? — повернулся лейтенант к старшему сержанту.
— Боец он хороший, — отозвался Дегтярев.
— Ладно, пойдешь на задание, — решительно сказал Остапов.
Маленький отряд старшего сержанта Дегтярева скрылся в темноте. Остапов передал на командный пункт радиограмму: «Прекратите высылать болванки. Ждите зеленую ракету».
Советская артиллерия смолкла.
Уже начало рассветать. Сквозь редеющий туман разведчикам Дегтярева, устроившимся в большой воронке на склоне сопки, хорошо была видна расположившаяся внизу японская батарея. Японцы как раз меняли позиции, перебазируя орудия на правый фланг.
— Пора начинать, — сказал Дегтярев и поднял над головой ракетницу.
Зеленая ракета взвилась в серое небо, и в тот же момент в сторону японцев пролетел первый снаряд.
— Иванов! — крикнул старший сержант Дегтярев; радисту. — Передавай: вижу шесть орудий. Перелет четыреста метров.
Снова прогудел над головой снаряд.
Дегтярев приник к биноклю:
— Недолет сто метров. Хорошо. Японцы, кажется, собираются снова менять позицию.
Японцы поняли, что кто-то корректирует огонь советской артиллерии, и к тому месту, откуда поднялась ракета, направили свой отряд.
— Хорошо, хорошо, — приговаривал Дегтярев, следя в бинокль за результатами огня нашей артиллерии.
Вдруг рядом с ним в бруствер с шипением вонзилась пуля. Но разведчики уже заметили окружавших их японцев и заняли круговую оборону.
Засвистели пули. Японцы остановились.
Миша пока еще не сделал ни одного выстрела. Его сектор наблюдения был расположен ближе к нашим войскам, и японцы здесь не показывались. Но когда перестрелка стала усиливаться, он не выдержал и обернулся.
Все разведчики, кроме радиста, прильнувшего к рации на дне воронки, отстреливались от наступающих врагов. Вдруг Дегтярев ткнулся вниз головой и сполз по брустверу вниз. Миша бросился к нему.
—
— На место, Ковальчук! — резко крикнул Дегтярев. — Я тут сам справлюсь.
Миша возвратился на свое место вовремя: с его стороны к воронке подползали два самурая. Мальчик видел их низко склоненные головы, узкие плечи с зелеными погончиками.
Японцы двигались короткими перебежками, припадая за каждой выемкой.
Атаманыч достал из сумки гранату. Поставил ее на боевой взвод. Японцы были шагах в двадцати. Он метнул гранату и прижался к земле.
Гранатные взрывы гремели со всех сторон воронки. Японцы отступили.
— Иванов! Передавай: четыре японских орудия выведены из строя, два оставшиеся перебрасывают на левый фланг. Передай, что нас окружили и что мы стоим насмерть.
После короткой передышки японцы возобновили наступление. Снова засвистели пули, загремели гранатные взрывы. Один разведчик уже лежал на дне воронки, раненный в голову. Его место занял радист.
Опять наступила передышка.
— Русский, сдавайся! — кричали японцы из-за кустов. — Вас мало, нас много! Давай ответ: сдаешься?
— Вот вам ответ, самураи проклятые! — сквозь зубы проговорил Дегтярев и дал по кустам автоматную очередь.
Японцы открыли бешеный огонь. Дегтярев пригнулся. Когда выстрелы смолкли, он на мгновение поднял голову и, пригнувшись снова, крикнул:
— Иванов, к рации! Японцы устанавливают три орудия на старой огневой позиции.
Но советские снаряды продолжали рваться в стороне от орудий.
— Иванов! Давай скорей! Давай! Чего же ты? — Дегтярев обернулся и осекся: радист лежал, опрокинувшись вниз головой. — Э-эх, гады!
Увидев, что Иванов убит, Атаманыч кубарем скатился к рации и нагнулся к микрофону:
— Урал! Урал! Я — Уфа! Я — Уфа! Как слышишь? Перехожу на прием. Перехожу на прием. Урал слышит, товарищ старший сержант!
— Передавай! Японцы установили три орудия на прежней огневой позиции. Понял?
— Понял!
После нескольких советских залпов японские орудия замолчали.
Между тем японцы сжимали разведчиков все в более и более тесное кольцо. У разведчиков подходили к концу боеприпасы. Теперь они стреляли редко, только наверняка.
Японцы выжидали, уверенные в том, что советские солдаты уже в их руках.
Старший сержант Дегтярев, Атаманыч и трое оставшихся бойцов готовились к последнему бою.
В это время наши подразделения, преодолев реку, уже вели бой на ее южном берегу. Части Урманова двигались к горе Харамитоги.