Атласная змея
Шрифт:
— И я также, милейший, но прошу вас, ответьте же на мой вопрос.
— Дайте мне перевести дух; мне кажется, что я сейчас задохнусь, все вертится у меня в глазах, я ничего не вижу.
Двое мужчин посадили его. Бержэ протянул ему свою фляжку.
Золотая Ветвь поднес ее ко рту и стал пить большими глотками; затем он издал вздох облегчения.
— Ах! Это помогает! — сказал он, переводя дух.
— Теперь вам, кажется, лучше. А? — спросил охотник, улыбаясь.
— О! Теперь я совсем оправился; отпустите меня.
— Не спешите так, милейший!
Солдат как будто задумался на минуту, а затем сказал:
— И впрямь, вы правы, господин Бержэ; это Бог так устроил, что вы встретились мне на дороге. Вы любите моего капитана и вы его спасете!
— Господин Луи! — вскричал канадец, подпрыгивая от удивления, — спасти его! Что такое с ним случилось? Говорите, если только вы мужчина, говорите скорей!
— Вот вам все дело в двух словах, потому что нам нельзя терять ни одной минуты, если мы хотим поспеть во время. Выслушайте меня хорошенько.
Вслед за тем Золотая Ветвь начал свое повествование и с мельчайшими подробностями, не опуская ничего, рассказал, как он ходил с графом на охоту и как на обратном пути на них неожиданно напали индейцы, а может быть, и не настоящие индейцы, а белые, переодетые индейцами.
Канадец и краснокожий с самым серьезным видом выслушали несколько пространный рассказ солдата, которого они ни разу не перебили, довольствуясь только тем, что в некоторых местах сомнительно покачивали головами или же хмурили брови; затем, когда Золотая Ветвь перестал говорить, Бержэ взял его за руку и горячо пожал.
— Вы славный малый, — сказал он при этом, — ваше поведение выше всякой похвалы; но успокойтесь, опасность вовсе не так велика, как вам кажется Вы знаете, как я люблю капитана, и поэтому можете мне поверить; он в плену, вот и все Мы его спасем.
— Вы можете мне это обещать?
— Клянусь вам!
— Хорошо! Вот то-то будет радость! — вскричал солдат, подкидывая на воздух свою шляпу, — я спокоен.
— Очень рад слышать это, а теперь, в свою очередь, прошу вас, выслушайте меня. В настоящую минуту, несмотря на испытанную храбрость наших солдат, они ровно ничем не могут помочь капитану: здесь нужна не храбрость, а скорее всего хитрость, с кем бы нам ни пришлось иметь дела: с индейцами или, что еще вернее, с пограничными бродягами, а в этой сволочи, к несчастью, нет недостатка на границе.
— Я видел индейцев.
— Вы ведь, конечно, знаете старую французскую пословицу, — возразил канадец, улыбаясь: — «Одежда еще не делает монаха». Не забывайте наших пословиц — в них одна правда. Самое важное для нас в настоящую минуту, это
— отправиться к тому месту, где произошло нападение, для того, чтобы снять следы; затем мы пойдем в форт Дюкэн и расскажем все, что узнаем, г. де Контркеру, а потом составим совет.
— Как много времени пропадет зря! — прошептал солдат в отчаянии.
— Вы думаете? Мы наверстаем это потерянное время, будьте спокойны. Надеюсь, вы теперь уже достаточно отдохнули и можете отвести нас на то место, где на вас напали?
—
— Хорошо! Идите вперед, а мы пойдем за вами следом.
Они отправились.
Несмотря на усталость, Золотая Ветвь так был озабочен спасением своего капитана, что забыл про все и продвигался вперед таким быстрым шагом, что только привычные лесные бродяги, вроде охотника и его краснокожего друга, могли за ним поспевать.
Так они шли около полутора часов, а затем солдат остановился как раз на опушке леса.
— Мы пришли? — спросил его Бержэ.
— Почти, — отвечал Золотая Ветвь; я здесь вышел из-под деревьев, пойдемте!
— Одну минуту, — сказал Бержэ, кладя руку ему на плечо, — теперь, товарищ, отойдите, пожалуйста, в арьергард и позвольте нам, вождю и мне, идти в авангарде.
— Это зачем? — спросил солдат с удивлением.
— А видите ли зачем, милый друг: вы солдат и совсем незнакомы с особенностями этой бесконечной пустыни, а поэтому, конечно, неумышленно — Боже меня сохрани подумать это, — но вы все смешаете так, что нам потом нельзя будет разобраться. Мы будем читать книгу, а поэтому не рвите страниц этой книги и для большей безопасности оставайтесь здесь, это займет немного времени; вы присоединитесь к нам, когда мы вас позовем. Согласны, а?
— Как хотите, только, признаюсь вам, я ровно ничего в этом не понимаю.
— Будьте спокойны! Вы скоро все поймете. Пойдемте, вождь!
Оба охотника, вместо того, чтобы войти в лес в том месте, которое им указал солдат, разошлись в стороны. Они сделали большой обход и пошли один направо, а другой налево.
— Надеюсь, однако, что потом они объяснят мне, что все это значит, — сказал солдат.
И так как причина, вызвавшая первоначальное возбуждение, отошла уже на задний план, а утомление сильно давало себя знать, он уселся под деревом, закурил трубку и стал ждать.
Между тем, оба охотника, очертив мысленно круг площадью около двух или трех акров и тщательно осмотрев все следы, представлявшиеся их взорам, опытным и привычным к чтению этих странных иероглифов пустыни, встретились на самом месте нападения.
Там они поняли все, что оставалось для них неясным; следы были так отчетливы и так глубоко отпечатались, что у них не оставалось ни малейшего сомнения.
Окончив свое исследование, они сообщили друг другу свои соображения и факты; затем, придя к соглашению, они развели огонь, сели, набили свои трубки, и Бержэ позвал Золотую Ветвь. Пять минут спустя, солдат подходил к ним.
— Ну! — спросил он. — Открыли ли вы что-нибудь?
— Мы все открыли, — отвечал канадец. — Мы выкурим трубку совета для того, чтобы решить, что нам следует делать. Сядьте и слушайте. Вот что здесь произошло.
— Я знаю, — возразил Золотая Ветвь, садясь.
— Почти все, хотя есть и очень многое, что вам неизвестно, как вы скоро в этом убедитесь. На вас напало много людей: одни были пешие, другие конные?
— Я видел только пеших индейцев.