Атмор Холл [Женщина в зеленом]
Шрифт:
Несколько мгновений я стояла, замерев, вызывая то состояние, что было у меня в тот дождливый вечер, когда я в последний раз стояла здесь в зеленом тумане. По углам в медных подсвечниках горели свечи, а лампа из-под абажура в центре стола образовывала светящийся круг. Марк зажег свечи, прежде чем привести меня сюда. Марк играл на моей ревности, а я позволила ему. У него была только одна цель, как я поняла позже, избавиться от моего присутствия в Атморе и разрушить мой брак.
Но я была слепа и не подозревала об этом. Драматизируя свое одиночество, веря в то, что Джастин пренебрегает мною, я, тем не менее, не находила лесть Марка
Все началось не здесь, не в этой комнате, а когда мы выходили из-за стола после обеда, чтобы направиться в гостиную и выпить по чашечке кофе. О нет! Это началось за несколько месяцев до того, с намеков Марка об Алисии. В результате я обрушилась на Джастина, заявив, что знаю и о ней, и о том, что он продолжает видеться с ней время от времени.
— Почему ты не сказал мне? Как ты мог позволить мне общаться с ней, когда я ничего не знала и не могла даже предположить, кем вы были друг для друга?
Я была драматична в своих обвинениях, Джастин же спокоен и холоден.
— Ты думаешь, у меня не было никакой личной жизни до встречи с тобой? Нет причин, почему я и Алисия должны прервать знакомство, когда мы живем в одном приходе. Я надеюсь, что мы всегда можем оставаться друзьями. Это не имеет к тебе никакого отношения.
Возможно, если бы я не была такой оголтелой в своих обвинениях, он был бы со мной мягче и постарался бы развеять мои подозрения. Но я своим поведением отдалила его от себя и не могла перенести результатов собственных поступков. Я не могла смириться с реальностью. Я не хотела делить Джастина с его прошлым, я должна была обладать им целиком, а мужчины этого не хотят. Я начала ревниво следить за ним, задавать слишком много вопросов, постоянно воображать себе бог знает что. Чего я хотела от него, так это любви, любви такой же всепоглощающей, как моя. Но Джастин был не из тех, кто согласится, чтобы им полностью владели или чтобы он полностью владел кем-то.
В тот последний вечер за обедом я была особенно раздраженной и подозрительной. Я знала, что Алисия звонила ему и что-то должно произойти. Когда мы поднялись из-за стола и Джастин отрывисто сказал, что не останется на кофе, а уедет на час или два, Марк встал позади меня, открыто положил руки мне на плечи, глядя на своего брата.
— Не беспокойся! — сказал он, посмеиваясь под сердитым взглядом Джастина. — Я тебя буду развлекать, дорогая Ева. У Джастина важное дело, значит, ты должна терпеливо ждать его.
Джастин направился к выходу, а Марк прошептал мне в ухо:
— Алисия звонила, просила помочь, и Джастин поехал в Гровесэнд. Давай я позвоню туда немного погодя и попрошу его к телефону. Ты убедишься сама.
— Почему ты его так ненавидишь? — спросила я, передернувшись от этого открытого предательства, хотя и почувствовала ужасное искушение.
Марк только улыбнулся мне. Он мог быть таким же загадочным, как и Джастин, когда хотел.
Искушение победило, как это уже бывало с девушками, которых зовут Ева. Марк позвонил Алисии домой, а я стояла рядом, надеясь, что он окажется неправым, и что я наконец-то разуверюсь в своих подозрениях, так как Джастин не считал нужным разуверять меня.
Но когда Джастин подошел к телефону, Марк протянул мне трубку, так что я могла слышать его голос, затем он тихо положил трубку на рычаг.
— Конечно, Джастин подумает, что это ты звонила, — сказал он насмешливо.
Я убежала от него, полная такой же ненависти к себе, как к Марку. Я пошла в библиотеку, где Мэгги тихо разговаривала с Найджелом Бэрроу, взяла книгу и уселась в отдалении от них, хотя и не собиралась читать. Я обостренно прислушивалась к звукам со стороны подъездной дороги, чтобы не пропустить возвращения Джастина. Я не знала, что я сделаю, когда увижу его. Упаду ли я в его объятия и зарыдаю? — поступок, который вызвал бы в нем отвращение. Или начну упрекать его, вместо того чтобы быть такой же невозмутимой? Постараться повзрослеть не приходило мне в голову. Я мало прикладывала усилий для этого, пока не стало слишком поздно.
В десять часов начался дождь, и вечер стал вдвойне невыносимым. Но я не хотела идти в комнату, в которой мы жили вместе с Джастином. Мне было невыносимо лечь в эту огромную пустую постель и мучить себя, воображая своего мужа с Алисией Дейвен. Когда Марк отыскал меня в библиотеке, я все еще сидела, уставившись в книгу, которую не читала.
Он прикинулся ласковым, как будто ему было жаль меня, и, желая отвлечь меня от грустных дум, сказал:
— Прекрасная ночь для нашего атморского привидения. Ты бы не хотела познакомиться с ним?
— Призраки появляются в полночь, — сказала я мрачно.
— Но не этот. Он был мужем Синтии, самой красивой из дочерей миссис Лэнгли. И узнал, что его обманывают. Боюсь, он поступил не по-мужски, поскольку не нашел другого выхода, кроме как повеситься под балдахином кровати в Зеленой бархатной комнате. Время от времени в течение многих лет кое-кто видел, как он выглядывал из окон этой комнаты в дождливую ночь. Слуги клянутся, что натыкались на него, спящего в кровати, и что он таял в воздухе при их приближении. Он достаточно безвредный дух, учитывая те переживания, что остались с ним навсегда. Дождливые ночи, подобные той, когда он умер, особенно привлекают его.
Марк взял мою книгу и поднял меня со стула. Мэгги подозрительно посмотрела нам вслед, когда мы вместе выходили из библиотеки, а Марк попросил сказать Джастину, если он вернется, что мы пошли с визитом к привидению Атмора.
Комната встретила нас шумом дождя. Кровать терялась в зеленом полумраке балдахина. Сквозь щели в окнах дул ветерок, и пламя свечей колебалось, отбрасывая длинные тени. Марк выключил лампу, оставив только свечи.
— Нашему привидению не нужна иллюминация, — сказал он.
В тот вечер я всем свои существом почувствовала настроение этой комнаты. Я почувствовала атмосферу отчаяния, пустоты и беспросветной безнадежности, и эти чувства стали моими собственными. Зная, куда я должна посмотреть, я подошла ближе к кровати и заглянула между свисающих драпировок. Действительно ли там было бледное, потерянное лицо, обращенное ко мне? Действительно ли запавшие глаза смотрели из этих зеленых теней? Внезапно я осознала, что мне здесь оставаться опасно. Мое счастье, сама моя жизнь были под угрозой, и я должна была убежать от этого мрачного зеленого бархатного царства как можно скорее. И если таинственное лицо смотрело на меня, то это было предзнаменование. Мистер Данкоум точно знал, что в отчаянии мы очень похожи.