Аттические ночи

Авл Геллий

{144 Добавляет Гертц.}

Глава 14

История об эдиле Гостилии Маницне и блуднице Манилий и слова декрета трибунов, к которым апеллировала Манилия

(1) Читая восьмую {145} книгу "Заметок" Атея Капитона, {146} которая называется "Об общественных судах", мы обнаружили исполненный древней суровости декрет трибунов. {147}

{145 В рукописях ссылка на девятую книгу, которая в действительности посвящена обязанностям сенатора, поэтому издатели обычно исправляют на восьмую.}

{146 Атей Капитон — см. комм. к Noct. Att., I, 12, 8.}

{147 Fr. 5 Strzelecki.}

(2) Поэтому мы его запомнили, а написан он был по следующей причине и следующим

образом. (3) Авл Гостилий Манцин {148} был курульным эдилом. {149} Он назначил день судебного процесса и призвал к ответу блудницу Манилию, поскольку с ее этажа ночью получил удар камнем, и показывал рану от этого камня. (4) Манилия обратилась к народным трибунам. (5) Перед ними она заявила, что Манцин пришел в ее дом пировать; она не собиралась принимать его по своим обстоятельствам, но когда он попытался ворваться силой, его прогнали камнями. (6) Трибуны постановили, что эдил по праву был изгнан из того места, куда ему не подобало являться в венке; {150} по этой причине они запретили эдилу вести дело перед народом.

{148 Авл Гостилий Манцин — претор 181 г. до н. э. консул 170 г. до н. э., бывший военачальником в Третьей Македонской войне (171 — 168 гг. до н. э.).}

{149 Курульные эдилы — см. комм. к Noct. Att., IV, 2, 1.}

{150 Т. е. в качестве участника пирушки, а не в качестве магистрата, осуществляющего контроль за порядком в городе, что входило в полномочия эдилов.}

Глава 15

Защита фразы из сочинения Саллюстия, которую его недоброжелатели бранили со злой насмешкой

(1) Изысканность речи Саллюстия {151} и его стремление к образованию и изменению слов, безусловно, были предметом сильного недоброжелательства, и многие мужи незаурядного ума пытались его порицать, а зачастую и чернить. В этой связи они часто неумело или зло насмехались [над ним]. Впрочем, некоторые [пассажи] могут показаться вполне достойными порицания; например, следующий, обнаруженный в "Истории Каталины", производит впечатление написанного недостаточно обдуманно. (2) Вот слова Саллюстия: "При этом мне (хотя писателя и деятеля венчает далеко не одинаковая слава) описание деяний все же кажется весьма трудным (arduum); во-первых, потому что деяния надо изображать с помощью подходящих слов; во-вторых, так как, если ты осудишь ошибки, то большинство сочтет, что это сделано по недоброжелательству и из зависти; когда же ты упомянешь о великой доблести и славе честных [людей], то каждый равнодушно примет то, что он, по его мнению, и сам может легко совершить; но то, что превыше этого, признает вымышленным и ложным". {152}

{151 Гай Саллюстий Крисп — см. комм. к Noct. Att., I, 15, 3.}

{152 Sail. Cat., III, 2.}

(3) Он заявил, говорят они, что будет говорить о причинах, из-за которых описание деяний кажется трудным (arduum); и он, <назвав> первую причину, <другой причины> {153} далее не приводит, но жалуется. (4) Ибо не должно считать причиной того, почему дело историка полагается трудным (arduum), то, что читатели, либо неправильно истолковывают написанное, либо не верят в то, что это правда. (5) [Критики] утверждают, что следует называть дело [историка] скорее ответственным и подверженным ложным оценкам, чем трудным; поскольку то, что трудно (arduum), трудно из-за сложности самого дела, [а] не вследствие ошибочности чужого мнения.

{153 Добавляет Гертц.}

(6) Так говорят те злонамеренные порицатели. (6) Но Саллюстий употребляет arduus не только в значении difficilis (трудный), но также в смысле того, что греки называют , то есть как difficilis (трудный),

так и molestus (тягостный, обременительный), и incommodus (неудобный), и intractabilis (суровый). Значение этих слов не противоречит приведенному выше суждению Саллюстия.

Глава 16

О некоторых словах, склоняемых Варроном и Нигидием вопреки обыкновению повседневной речи; и здесь же кое-что этого рода, соотнесенное с примерами из древних

(1) Мы узнали, что Марк Варрон и Публий Нигидий, {154} ученейшие мужи римского народа, одинаково произносили и писали senatuis (сената), domuis (дома) и fluctuis (волны), {155} что представляет собой родительный падеж от senatus (сенат), domus (дом), fluctus (волна); подобным образом они произносили senatui (сенату), domui (дому), fluctui (волне) и другие, сходные с этими [слова]. (2) И стих комедиографа Теренция в древних книгах написан таким же образом:

{154 Fr. 63 Swoboda. Публий Нигидий Фигул — см. комм. к Noct. Att., II, 22, 31.}

{155 В классической латыни нормативной считалась форма генитива на «-us».}

По самой той старухе (ejus anuis), что скончалась. {156}

{156 Теr. Heaut., 287. Пер. А. В. Артюшкова.}

(3) Это их авторитетное мнение некоторые из древних грамматиков хотели даже подкрепить правилом, что любой дательный падеж единственного числа, заканчивающийся на букву если он не совпадает с родительным единственного числа, образует родительный единственного числа с добавлением буквы "s", как patri (отцу) - patris (отца), duci (вождю) - ducis (вождя), caedi (резне) - caedis (резни). {157} (4) "Следовательно, - говорят они, - когда мы говорим в дательном падеже huic senatui (этому сенату), родительный падеж единственного числа от него senatuis, а не senatus".

{157 Все приведенные слова принадлежат к третьему склонению, для которого генитив на «-is» является нормативным.}

(5) Но не все признают, что в дательном падеже предпочтительнее употреблять senatui, чем senatu. {158} (6) Так, например, Луцилий в том же самом падеже говорит victu (пропитанию) и anu (старухе), а не victui и anui в следующих стихах:

{158 Параллельная форма дательного падежа на «-u» особенно часто встречается у поэтов, для которых принятая в классической латыни форма на «-ui» была неудобна с метрической точки зрения. Согласно грамматикам, «-u» является нормой для датива имен среднего рода четвертого склонения.}

Что траты и пиры предпочитаешь питанию (victu)

ты честному {159}

{159 V. 1288 Маrх.}

и в другом месте:

Он говорит, "старухе (anu) причиняю вред". {160}

{160 V. 280 Маrх.}

(7) Вергилий также в дательном падеже говорит aspectu (взору), а не aspectui:

Себя не уноси от взора (aspectu) нашего {161}

{161 Verg. Aen., VI, 465.}

и в "Георгиках":

Что не благоволят они сожительству (concubitu) {162}

{162 Verg. Georg., VI, 198.}

(8) Даже Гай Цезарь, известный знаток латинского языка, говорите "Анти-Катоне": {163} "...одного [человека] надменности, высокомерию, единовластию (dominatu)". {164} Он же в первой книге первой судебной речи против Долабеллы: "Те, в домах и святилищах которых установлены были ради славы и украшения (ornatu)". {165} (9) Также в книгах [своего трактата] "Об аналогии" он считает, что все такого рода [слова] следует произносить без буквы "i". {166}

{163 «Анти-Катон» Цезаря был написан в 45 г. до н. э. в ответ на похвальную речь, написанную Цицероном в память Катона Утического. От произведения сохранились лишь незначительные отрывки.}