Авантюрист. Русская Америка. Часть вторая
Шрифт:
Под восторженные крики собравшихся зрителей наземная команда отцепила швартовочные канаты и дирижабль начала медленно подниматься в воздух. На высоте в двести метров он завис и, как будто бы с ленцой развернулся и направился в сторону выхода из залива, все наши дирижабли первые полёты совершали над морем, во избежание, так сказать, и Цеппелин Один не стал исключением.
— Даже не верится, что Лука закончил этого мастодонта, — сказала мне улыбающаяся Мария Мануэла.
— Это только начало, моя дорогая. Если с этим дирижаблем
— Лучше на Кубу, я скучаю по острову.
— Знать бы еще, чья она будет. Сейчас-то там англичане, — в ответ Мария Мануэла только вздохнула. Видимо, беременность на неё влияет, раньше за ней ностальгии я не замечал.
Внезапно я увидел, как сигнальный прожектор цеппелина замигал.
— Иван Петрович, будьте добры, узнайте что там, — попросил я Плетнева, тот кивнул и поднялся на наблюдательную вышку, построенную специально для нашего авиаотряда.
— Пегас Три обнаружил китобойную шхуну и передал сигнал об этом на Цеппелин Один, мистер Гамильтон, — какое совпадение, еще и световой телеграф испытали. Удачно, ничего не скажешь.
— Отлично, просто отлично! У Луки всё идёт по плану, так что, Иван Петрович, давайте с вами прогуляемся по морю. Думаю, до вечера республика обойдется без своего президента и его первой леди. Ты же хорошо себя чувствуешь? — спросил я у жены.
— Конечно, можно и прогуляться.
Да, не зря мы оборудовали сигнальными прожекторами наши дирижабли и корабли, теперь у нас есть какая-никакая но связь.
Через два часа "Сан Хуан" вышел в море на перехват китобоев. За это время Цеппелин Один закончил свой первый полёт и благополучно пришвартовался. Его заменил Пегас Один, который получал от тройки информацию о расположении цели.
— Мистер Гамильтон, у меня к вам вопрос. Вернее даже просьба.
— Слушай вас, Иван Петрович.
— Не правильно, что у нас корабли без постоянных капитанов. Корабль он как любимая женщина, а так получается какой-то бордель.
— Согласен с вами, корветы будут с постоянными экипажами. Так что скоро у васснова будет свой корабль, господин адмирал.
— Как вы сказали? Адмирал?
— Да, военный министр у нас уже есть, \то сеньор де Карраско. Вы же будете морским министром и адмиралом нашего флота.
— Почту за честь, но должен вам сказать, что коль скоро я буду морским министром, то прошу вас больше никакие проекты боевых кораблей без меня не разрабатывать.
— Вам не нравится проект наших корветов?
— Нравится, но это не корабли для океана. Без корабля снабжения типа "Кадьяка" они бесполезны.
— Прям таки и бесполезны? Радиус действия у них по углю у них будет хорошая. До Акапулько и обратно точно хватит.
— Вы всё чаще говорите о Мексике, думаете, нам нужно будет с ними воевать?
— Я думаю это им с нами будет нужно воевать. Во всяком случае, такая мысль может возникнуть у них в голове.
— Вы думаете?
— Конечно. Я уверен, что Морено далеко не последний человек в их революции, и он прямо сказал, что в Мексике считают Калифорнию своей.
— Они что не понимают чем это кончится? Мы сожгли один порт и можем сделать это с Акапулько. Тем более что они наверняка знают, что произошло с британцами.
— Золото, друг мой. Оно имеет власть над людьми.
Шхуну мы увидели уже под вечер, трёхсот тонное судно лежало в дрейфе, а китобои как раз сейчас вышли на охоту за очередным серым китом. Что ж, сегодня счастливый день для этого гиганта.
— Ивин Петрович, положите ядро перед шлюпкой, только не зацепите никого, ни китобоев, ни тем более кита.
Плетнев улыбнулся тому, в каком порядке я расставил приоритеты и отдал команду. Установленная на носу трёхфунтовая пушка рявкнула и ядро зарылось в воду буквально в паре метров от носа шлюпки обдав китобоев в ней фонтаном брызг. Те тут же прекратили грести…
— Что вы себе позволяете? — возмущался капитан шхуны, — Это самое настоящее пиратство!
— По законам Калифорнийской республики охота на китов объявлена вне закона. Так что наши действия абсолютно законны.
Возмущение капитана было вполне понятно. Только что мы пустили на дно обе его шлюпки и конфисковали абсолютно всё снаряжение шхуны. Сам корабль мы задерживать не стали, просто лишили их возможности вести охоту. Теперь американцев ждёт долгое и печальное возвращение в Бостон.
— Какой такой республики? Не несите ерунду, нет тут никакой республики!
— Калифорнийской, капитан. Можете передать вашим коллегам, что Северная часть Тихого океана отныне закрыта для охоты на китов. Всё, разговор окончен.
— Ублюдок, чтоб ты сдох!
— Капитан, держите язык за зубами. Вы сейчас не в той ситуации чтобы хамить, — сказал Плетнёв.
— Идите в задницу со своими советами! Вы что творите гады? Что я скажу моим людям?
— А вот это хороший вопрос. Следуйте за нами, в Сан-Франциско я выплачу жалованье вашим людям за этот рейс.
Может быть, это не правильно платить китобоям, но эти работяги не виноваты, ни в чём.
— Мистер Гамильтон, а зачем вам это? Ну, охотятся на китов и пусть охотятся.
— Иван Петрович, вам правду сказать или как?
— Правду конечно.
— В середине двадцать первого киты будут на грани исчезновения. Я хочу этого избежать, — сказал я, оглядевшись по сторонам. Мне не хотелось, чтобы кто-то еще слышал мои слова
— Всё будет так плохо?
— Вы даже не представляете насколько. Девять десятых животных будут уничтожены, целые реки будут отравлены, а леса вырублены под корень. В некоторых городах за смогом будет не видно солнца, а дождевая вода станет ядовитой.