Автобаза
Шрифт:
– Давай проедем, а? Сразу в Белую Церковь. Сдадим девчонку родне и подумаем хорошенько. Чего дитя впутывать... Соплячка...
После слов Климова Ольга даже завертелась на лежаке.
– Мальчики, если вы обо мне, то я в Белую Церковь и не собиралась.
– Как?
– А вот так. Вы ж моего дядьку знаете. Ни за что в Москву не отпустил бы. А я в актрисы хочу. Так что делайте свои дела - и в Москву, в Москву, в Москву... Помните, как у Чехова?
Как у Чехова, ни тот, ни другой не то что не помнили - не знали никогда. "Крепче
– Ты что же, сбежала, что ли, а мы пособники?
– опешил Генка.
– Видал я таких актрис. Они сейчас за гроши на Ленинградке собой торгуют. А тоже ехали счастья искать.
– Вы злой и гадкий человек!..
– Ну тогда можно маляром или озеленителем. Актриса...
– фыркнул Дмитрий.
– Но вас-то с дядькой я обошла.
Машина, словно лошадь на знакомую дорогу, свернула на улицу Флоренции. Вот и престижная многоэтажка.
– Ладно, я пошел, -сказал Дима.
– Почему ты?
– Ты актрису охраняй. Я вижу, вы спелись.
– Нет уж. Потянем на спичках.
– Тогда лучше монетка. Артеменко достал монету:
– "Орел" - иду я, "решка" - ты. Согласен?
– Предчувствие у меня нехорошее, - вздохнул Гена.
– Сон приснился.
– В приметы не верю.
– Честно. Помнишь узбеков? Всю ночь потом та девочка снилась. Мы с тобой в медном чане, а у нее глаза грустные-грустные, будто знала уже, что завтра ночью придет майор...
– Чепуха...
Бросили монетку. Выпал "орел", и Димон направился к подъезду.
– Слушай, дай закурить?
– попросила девушка.
– Нечего. Горло посадишь. Курящих в актрисы не берут, - буркнул Гена, подозревая, что Димка его обхитрил.
И точно: Артеменко на подобный случай имел монету с двумя "орлами". Он миновал консьержа и поднялся на лифте.
– Что за сон?
– поинтересовалась Ольга.
– Это давнее...
– Генке было тревожно и не хотелось разговаривать.
Вот и квартира. Ему предъявили накладные на получение партии пылесосов. Сопротивляться или бежать не имело смысла. Кроме знакомого по первому заезду в Киев мужика в квартире находились еще четверо.
– Пылесосы так пылесосы...
Артеменко "под конвоем" пятерки направился к лифтам. Их было два: грузовой и пассажирский. Пассажирский больше четверых не брал. Если бы подошел он, компании пришлось бы разделиться, и тогда появился бы шанс... Хозяин квартиры тщедушен и немолод, а с двумя другими Дмитрий вполне справится. Но везение случается редко - подошел грузовой. В него вошли все.
Увидев "конвой", сопровождающий напарника, Генка скривился. Понял, какая заваривается каша. Ночью они перегрузили "товар" из пылесосов в бак для запасного топлива. Забили почти полностью, а это более ста килограммов. Была надежда, что предъявят накладные на другой товар. Там был неучтенный. При погрузке к пятнадцати тоннам сверх накладной догрузили еще три. Но Генку предчувствие не обмануло.
– А ну быстро на лежак - и замри!
– приказал Климов.
Ольга юркнула на лежак и задернула шторку, однако тщедушный хозяин квартиры и получатель груза оказался осторожен и любопытен, заглянул на спальное место.
– Это кто?
– Подруга...
– подмигнул Генка.
– Ночи прохладные, сам понимаешь.
– Высади, потом подберем.
– Я те высажу, я те сейчас глаза выцарапаю!.. Сначала пятьсот баксов давай, как договаривались, - возмутилась Ольга.
Климов развел руками.
Тщедушный смирился.
Маленькая кавалькада из трех машин, в центре которой двигался трейлер, направлялась к мосту через Днепр.
– Никогда так не ездил. Прямо президентский кортеж, - Генка незаметно толкнул напарника.
Димка поправил зеркало и увидел старых знакомых на иномарке, от которых избавились в харчевне. Это было кстати.
– Редкая птица долетит до середины Днепра. Это правда или врут?
– спросил Генка тщедушного, отвлекая внимание.
– Не знаю. Не летал...
– Так ты ж не птица. Или птица?
Доехали до бульвара Шевченко, свернули, еще раз свернули, выехали на какой-то проспект и погнали к новостройкам. За ними находилась промышленная зона: заводики, склады, заброшенные с советских времен стройплощадки.
– Туго вам без Союза. Землю расковыряли, а ничего путного не построили.
– У нас в Латвии все построили, - отозвался тщедушный.
– Что же ты, латыш, здесь делаешь?
– Коммерция.
– А я слышал, где хохол прошел, там латышу делать нечего, - вступил в разговор Артеменко.
Оба, не сговариваясь, решили вывести тщедушного из равновесия. Когда человек нервничает, то совершает ошибки.
Въехали на территорию какого-то брошенного предприятия. Подогнали Ласточку к дверям склада, и началась разгрузка. Как только сняли первую коробку, тут же отнесли в конторку. Проверяют - догадались водители и переглянулись. Надо было что-то делать. Но у кабины с обеих сторон дежурили два "бычка".
– Огоньку не найдется? Газ кончился, -обратился к своему стражу Артеменко.
Тот нехотя поднялся с ящика и протянул зажигалку. Прикуривая, Артеменко исподлобья наблюдал, как по территории движется иномарка. Маленькая заминка у ворот - убирали охрану, - и вот она уже рядом с трейлером. Из конторки появился "конвой" во главе с тщедушным.
Артеменко резко ударил дверью "бычка". Тщедушный истерически заорал, призывая охрану. Началась беспорядочная пальба по трейлеру и по чужой иномарке. Тамбовские оказались проворнее. Один, второй, третий бандюк, харкая кровью, повалились на цементный пол. Из иномарки потребовали убрать трейлер, но Генка с Димоном и сами поняли: надо уносить ноги.