Автобиография
Шрифт:
Я согласился, что молодой Джон заедет за мной домой вечером послезавтра и отвезет меня в свою церковь, где я буду свободно говорить о лжи, если захочу, или выберу вместо этого какой-то свежий, интересный предмет, на тот случай если кто-то вдруг сможет начать свежую тему в такой атмосфере.
Но, несмотря на это, мне все-таки не удастся пойти. Я стараюсь предотвратить свой ежегодный бронхит, и доктор запретил мне выходить. Мне жаль, ибо я уверен, что знаю о лжи больше, чем кто-либо из живших на этой планете до меня. Я уверен, что я – единственный человек, кто может здраво судить об этом предмете. Я знаком с ним семьдесят лет. Первое высказывание, какое я произнес, было ложью, ибо я притворился, что в меня воткнулась булавка, тогда как это было неправдой. И всегда с тех пор я интересовался этим великим искусством. Я всегда с тех пор его практиковал, иногда – для удовольствия, обычно – ради выгоды. И по сей день я не всегда знаю, когда верить
Мне будет невыразимо жаль, если бронхит ко мне прицепится, потому что это будет означать шесть недель в постели – моя ежегодная дань ему на протяжении последних шестнадцати лет. Мне будет жаль, потому что я хочу быть в состоянии появиться в «Карнеги-холле» вечером 10 апреля и, как обычно, выступить там перед публикой. Я намерен больше никогда не читать платных лекций и думаю, что никогда не буду больше читать лекции там, где зрители заплатили за вход. Я продолжу выступать, но лишь для развлечения, а не для денег.
Мое первое появление перед публикой состоялось сорок лет назад в Сан-Франциско. Если я доживу, чтобы попрощаться с публикой в «Карнеги-холле» 10 апреля, увижу то, что никто другой в том зале не увидит. Я увижу две обширные аудитории – сан-францисскую публику сорокалетней давности и ту, что будет передо мной в то время. Я буду видеть ту, первую, с абсолютной отчетливостью в каждой детали – так, словно вижу ее в этот самый момент, когда гляжу на зрителей в «Карнеги-холле». Я обещаю себе огромное, всепоглощающее удовольствие в тот вечер в «Карнеги-холле», и надеюсь, что бронхит оставит меня в покое и позволит этим насладиться.
Я уже замышлял прощальную шутку, когда генерал Фред Грант неделю назад прислал сюда человека, чтобы предложить мне тысячу долларов за выступление в пользу Мемориальной ассоциации Роберта Фултона [171] , где он является президентом, а я – вице-президентом. Это был тот самый вечер, и я принял приглашение сразу же и сказал, что без отсрочки напишу несколько телеграмм и писем от Фреда Гранта самому себе, поставлю под ними его имя, отвечу на эти телеграммы и письма и поставлю свою подпись. Таким образом, мы сможем сделать хорошую рекламу, а я смог бы, таким образом, объявить перед публикой, что нынче читаю мою последнюю и окончательную платную лекцию. Я сразу же сочинил эту переписку. Генерал Грант ее одобрил, и я привожу ее здесь.
171
Фултон, Роберт (1765–1815) – американский инженер и изобретатель, создатель одного из первых пароходов и проекта одной из первых подводных лодок.
«Восточная штаб-квартира,
Губернаторский остров, Нью-Йорк.
Марку Твену, Нью-Йорк.
Не угодно ли Вам рассмотреть предложение выступить в «Карнеги-холле» в пользу Мемориальной ассоциации Роберта Фултона, вице-президентом которой Вы являетесь, за плату в тысячу долларов?
«Генерал-майору Ф.Д. Гранту,
Восточная штаб-квартира,
Губернаторский остров, Нью-Йорк.
Буду рад сделать это, но должен поставить условием, что Вы придержите эту тысячу и внесете ее в Мемориальный фонд в качестве моего вклада.
«Дорогой мистер Клеменс! Примите благодарность от ассоциации, и условия будут такими, как Вы сказали. Но зачем отдавать весь гонорар? Почему не сохранить за собой какую-то часть? Почему Вы должны выполнять эту работу без всякой компенсации?
«Генерал-майору Гранту,
Восточная штаб-квартира.
Дорогой генерал! Поскольку я прекратил выступать за деньги много лет назад, то теперь уже не могу возобновить эту привычку без изрядной доли личного дискомфорта. Я люблю слушать, как сам говорю, потому что получаю от этого много полезных наставлений и большой моральный подъем, но я теряю основную часть этой радости, когда беру за это деньги. Пусть мое условие останется.
Генерал, если я получу Ваше одобрение, то хотел бы воспользоваться этим благоприятным случаем, чтобы ознаменовать свой уход с подмостков.
«Дорогой мистер Клеменс!
Разумеется. Но как старому другу позвольте мне сказать: не делайте этого. С какой стати? Вы еще не стары.
«Дорогой генерал!
Я имею в виду с оплачиваемых подмостков, я не стану уходить с безвозмездных до тех пор, пока не умру и учтивость не потребует от меня лежать спокойно и не беспокоить других.
О чем я буду говорить? Моя идея заключается в следующем: рассказать собравшимся о Роберте Фултоне и… Скажите, это его настоящее имя или же литературный псевдоним? Впрочем, не надо, это не важно – я могу это пропустить, и публика подумает, что я это знал, но забыл. Не могли бы Вы выяснить для меня, не был ли он одним из тех, кто подписывал Декларацию, и которым именно? Но если это вызовет лишние хлопоты, бог с ним. Я могу это пропустить. Не плавал ли он с Полем Джонсом [172] ? Не спросите ли Вы Хораса Портера [173] ? И спросите, не подвозил ли он их обоих домой. Это будут очень интересные факты, если можно будет их установить. А впрочем, не беспокойте Портера, я и сам могу их установить. Мое мнение таково: они – исторические бриллианты, бриллианты чистейшей воды.
Что ж, так вот какова моя идея, как я уже говорил: сначала возбудить аудиторию большой порцией информации о Фултоне, затем успокоить бочкой иллюстраций, взятых по памяти из моих книг, и если вы ничего не скажете, публика будет думать, что она никогда не слышала об этом раньше, потому что люди на самом деле не читают Ваших книг, они только говорят, что читают, чтобы Вас не обидеть. Далее – возбудить слушателей еще одной порцией фактов о Фултоне. Затем утихомирить опять еще одной бочкой иллюстраций. И так далее и так далее, на протяжении всего вечера. И если Вы сдержанны и не дадите им фактов, то иллюстрациям будет нечего иллюстрировать, слушатели их не заметят, и я отправлю их домой столь же хорошо информированными о Роберте Фултоне, как я сам. Не бойтесь, я знаю о слушателях все: они верят всему, что им говорят, кроме тех случаев, когда говорят правду.
172
Джонс, Джон Поль (1747–1792) – американский морской капитан, участник Войны за независимость.
173
Портер, Хорас (1837–1921) – американский военный и дипломат, служивший в армии Севера во время Гражданской войны.
P.S. Сделайте пометку на всех афишах: «Неофициально и конфиденциально», – иначе люди их не прочтут. М.Т.».
«Дорогой мистер Клеменс!
Как долго будете Вы читать свою лекцию? Я спрашиваю с тем, чтобы мы знали, на какое время вызывать экипажи.
«Дорогой мистер Миллер!
Я не могу сказать точно. Мой обычай – говорить, пока не затерроризирую аудиторию. Иногда это занимает час пятнадцать минут, иногда я управляюсь за час.
P.S. Взимаемая мной плата – две ложи бесплатно. Не отборнейшие – отборнейшие продайте, а мне дайте любые шестиместные ложи, какие вам понравятся.