Автор тот же

Барщевский Михаил Юрьевич

Дима предложил покататься, навестить их общую альма-матер. Благо до института было не так далеко. Вадим, как всегда, торопился, но спорить не стал. Во-первых, разбирало любопытство, что за просьба у Димы, а во-вторых, действительно вдруг захотелось посмотреть на стены родного института — сам-то он точно туда не выберется.

— Ну, так что стряслось? — спросил Вадим, как только машина тронулась с места.

— Все очень просто и очень сложно одновременно. — Дима был явно сосредоточен и деловит. —

Есть девушка. Для меня — важная. Она сбила пешехода на „зебре“. Труп. Трезвая.

— Ночью? — Вадим невольно принял телеграфный стиль собеседника.

— Днем.

— Светофор?

— Нерегулируемый переход.

— Хреново!

— Спасибо, сам знаю. Но что-то надо придумать. Надо!

— Я же не веду транспортные дела. — Вадим будто оправдывался. — Пойми, лучше обратиться к специалисту.

Воспользовавшись тем, что машина остановилась на красный свет, Дима внимательно посмотрел на Вадима и с нажимом произнес:

— Я же сказал, это для меня очень важно! Я не могу обратиться к чужому человеку.

— Любовница, — понимающе кивнул Вадим.

— О нет! — Дима неожиданно рассмеялся. — Нет. Все куда серьезнее. Я очень обязан ее мужу, а он обратился за помощью ко мне.

— Начальник?

— Опять мимо! Хотя моя карьера от него зависит во многом.

„Какой-нибудь партийный бонза“, — решил Вадим.

— Но, Димуль, как бы то там ни было, я — не транспортник. Могу кого-нибудь толкового порекомендовать.

— А мне нужен не транспортник Мне нужны твои „штаны“, — опять с нажимом произнес Дима.

При упоминании „штанов“ Вадим вздрогнул: „Откуда он может знать? Эта история хорошо известна в консультации, ну, может, среди некоторых адвокатов, но…“

— А ты откуда про „штаны“ знаешь? — В голосе Вадима звучали и растерянность, и недовольство.

— Давай договоримся — исходим из тезиса, что я знаю все, что меня интересует! — В тоне Димы зазвучало раздражение.

— Ну, тогда ты, наверное, знаешь и каким будет приговор твоей подруге? — огрызнулся Вадим.

— Знаю! Оправдательным. При твоем участии! — Дима коротко хохотнул.

— Аргументы? — Вадим опять растерялся. То ли от наглости Димы, то ли от его уверенности.

— Ты — игрок Простые дела тебя не интересуют. Второе — тебя совесть замучит, если ты откажешь бывшему однокурснику. Ты ведь сентиментален. Плюс тебе стало скучно вести гражданские дела — ты заранее знаешь, что выиграешь. Мало? Могу продолжить.

— Ты занимаешься информацией или психоанализом? — окончательно растерявшись, спросил Вадим.

— Людями! Людями я занимаюсь! — сознательно коверкая слово, рассмеялся Дима.

— Хорошо, я подумаю. — Вадим решил взять паузу. — А ты женат?

Когда бывшие однокашники вернулись к зданию суда и Вадим пересел в свои „Жигули“, у него наконец появилось время подумать. Не о деле, здесь все ясно. У Феликса много лет назад проходило схожее по фабуле транспортное поручение, и Вадим хорошо помнил, как тогда выстроил защиту заведующий. Подумать следовало о Диме. Что-то не состыковывалось. Первое — Дима слишком много знал про Вадима. Второе — его уверенность.

Нет, не в том, каков будет результат. Это — бравада. А в том, что Вадим возьмет дело. О деньгах даже не заговаривал. Значит, гонораром соблазнять не собирается. Компромат? Зачем привлекать адвоката, прессуя его компроматом? Глупо. Нет, явно что-то было такое, чего Дима недоговаривал. Но, не зная причины, почему обратились именно к нему, браться за эту историю явно не хотелось. Инстинкт подсказывал Вадиму, что речь идет о чем-то очень и очень серьезном. И еще. Дима явно темнил по поводу своей работы.

Назавтра Вадим позвонил по телефону, который ему оставил Соловьев, и предложил встретиться в консультации. Дима сразу согласился.

— Привет! — Вадим пожал руку Соловьева.

— Привет! — Дима заметно нервничал. — Ну, что ты решил?

— Пока ничего. Точнее, скорее „нет“, чем „да“.

— Не понял! Почему? — Дима растерялся. Теперь была его очередь.

— Все просто. Ты просишь помощи и при этом морочишь мне голову! Ты чего-то недоговариваешь. А я не хочу лезть в дело, не понимая, что там происходит.

— А что там происходит? — обозлился Дима. — Все, что тебе надо знать, я сказал. „Зебра“, труп, баба-дура за рулем! Что еще?

— Все! И прежде всего, почему это дело тебя так волнует? Предупреждаю, почувствую, что врешь, — разговор закончится сразу. — Вадим откровенно давил, не скрывая этого.

— Помнишь выражение: „Меньше знаешь — лучше спишь“? — Дима что-то быстро обдумывал.

— Давай я о своем сне позабочусь сам. А вот ты позаботься, чтобы я не думал, будто ты меня за наивного дурака держишь! — окончательно вскипел Вадим. Может, еще и потому, что на „своей территории“, в консультации, он вовсе не привык, чтобы клиент ему не подчинялся.

Дима помолчал с минуту. Бросил взгляд на Вадима, отвел таза в сторону. Потом тяжело вздохнул и произнес:

— Ну что ж, ты сам этого захотел. Ты мне не оставил выбора. Я работаю в 1-м Управлении КГБ. Внешняя разведка. Прежде всего, объясню, чем я занимаюсь. Разведка интересуется не только военными секретами, политическими планами, внутренней ситуацией в странах — потенциальных противниках. Есть еще одно, на мой взгляд, самое важное и перспективное направление — научно-техническая разведка.

— Это прослушка, спутники и тому подобное? — уточнил Вадим.

— Нет. Конечно нет. То, о чем говоришь ты, — это способы. А я — о целях. Скажу проще — промышленный шпионаж. Знаешь, откуда у нас атомная бомба? — неожиданно перебив сам себя, спросил Дима.

— Курчатов изобрел. В вашей комитетской шарашке, между прочим. Можете претендовать на соавторство! — Вадим органически ненавидел Комитет, хотя впервые общался с человеком из Конторы.

— Ага, Курчатов! Если без подробностей и упрощенно, то он просто проверил правильность чертежей, которые ему на блюдечке с голубой каемочкой мои старшие товарищи доставили из логова врага. Нет, извини, на тот отрезок времени — союзника. — Дима попытался смягчить тон разговора. — Ладно, не перебивай…