Авторское право
Шрифт:
– Естественно да, - согласился я.
– А игра будет, естественно, смертельной?
– снова уточнил врач, по-прежнему глядя на все более багровеющего Яра.
– Естественно да, - кивнул я головой, и чуть не свалился с кушетки. Сам удивился, насколько сильно запьянел. С такими, как Тверской, и спиться недолго!
– И завтра я буду подвергать свою жизнь опасности, вот Яр и волнуется, вдруг я погибну, это ж Земля сразу выбывает из игры!
– Аааа, - со значением протянул Змей, - значит, наши жизни перемололо ради суперприза?
– Иоганн Себастьян Бах. Концерт номер один - ре минор часть третья, очень подходит к нашему действию, - заключил он с трагической ноткой в голосе.
– Перестаньте паясничать, вы, двое!
– рявкнул Яр.
– Чувствуешь себя не в своей тарелке?
– с сочувствием спросил я.
– Завтра мы с тобой пойдем умирать, так что держись! Немного осталось!
– Я попрошу замены второго участника, - неуверенно сказал Тверской. Он внезапно растерял весь свой вес.
– Думаю, что тебе откажут, ведь участвовать должен капитан и второй офицер, или я что-то не так понял?
– Яр, а ты и вправду убил бы мою жену и продал мою дочь турецким сутенерам?
– с задумчиво-напускным видом уточнил Змей.
– Да кому ты нахрен сдался?!
– уже не сдерживаясь, заорал Тверской.
– Твое присутствие помогло уломать Дорова, ты был нужен, чтобы парный прессинг не казался вам таким тяжелым, чтобы было, кому поддержать другого. Я знаю только часть, которую мне сообщили!
– Кто?
– уточнил я, уже зная ответ.
– Объединенное командование Земли, - отозвался Яр.
– Но всю грязную работы выполнял именно ты, так что тебе не привыкать, - я пожал плечами.
– Уж коль назвался падонком, получай по заслугам.
– Я ознакомился с информацией, нас завтра с минимумом оборудования высадят на планету - жертву техногенной катастрофы. Там и радиация, и мутировавшие твари и отравленная флора! Это время не даром дали на подготовку, Доров!
– Во, слышал, Змей, завтра Тверской будет меня спасать от...
– я загнул палец: - радиации, тварей, - я загнул второй палец, - от флоры и всяких ужасов. Потому что ему нужна платформа орбитальная. Эй, Яр, тебе она точно нужна, эта платформа?
– Мне - нет. Я выполняю приказ.
– Ты не похож на служаку, Тверской, - сказал Змей, - тебя тоже прижали, колись, полковник?
Тверской отвернулся.
И вот тогда мне все стало предельно ясно, но при этом никакой жалости я не испытал.
– У тебя есть тут что выпить?
– уточнил я у Змея.
– Налей Тверскому, ему тоже надо, а то он сейчас заплачет.
– Не надо мне, - огрызнулся Яр.
– Я предлагаю тебе, Антон, вернуться одному, - с внезапным хладнокровием предложил Стас.
– В такой ситуации, в которой вы окажетесь завтра, всякое может случиться. Оружие случайно выстрелит... вам ведь дадут оружие?
– Это будет измена...
Яр совсем растерялся. Мы уничтожили его. Как я и думал.
– Измена
Я не сдержался и сплюнул на пол. Змей укоризненно покачал головой, пнул ногой шкафчик, из которого выехал портативный уборщик.
– Пусть живет, Змей, - великодушно решил я.
– Пусть из кожи вон лезет, чтобы спасти меня, и, быть может, если он вернет меня живым, я проникнусь его целью. Какая там у тебя настоящая цель, Яр? Ты мне все твердил про нее. Цель и результат. Спасти жену, которую такое хорошее объединенное командование обещало посадить пожизненно? Или родителей, которых пригрозили взорвать?
– А то ты не знаешь, как действуют те, кто хотят выполнения приказов?
– вяло спросил полковник, и, не рассчитывая на ответ, вздохнул. Поднялся и вышел.
Мы молчали, и только звуки фортепиано и всплески скрипки наполняли медицинский отсек. Иоганн Себастьян Бах. Ре минор. Часть третья. Последняя. Возможно, последняя для меня.
Музыка звучала, перетекала, стихала и зарождалась снова, принося будто бы все новое и новое тревожное дуновение. Я откинулся на кушетке, уставившись в потолок, слушал.
Стас поднялся, набрал в инъектор прозрачной жидкости.
– Не надо, - попросил я.
– Это чтобы завтра голова не болела, с него не протрезвеешь.
– Это хорошо, Стас, а то, если я протрезвею, то моя маленькая победе перестанет приносить наслаждение.
– Я бы не хотел, чтобы ты погиб, - делая укол в сгиб локтя, сказал Змей.
– Да вернусь я, немного еще поиздеваюсь над Тверским, и в случае экстремальной ситуации вмешаюсь. Я же не камикадзе.
– Ты написал заявление в суд?
– Написал, но боюсь, мне ничего не светит. Почему-то мне так кажется. Обещали завтра прислать ответ.
– Значит, игра, да? Опять игра...
– Теперь мы играем в открытую, - вздохнул я.
– Утешительного приза не будет. Либо смерть, либо победа, либо ничего.
– Отвратительные условия, племяш.
– Зато не скучно.
Я сел и расстегнул летный комбинезон.
– Осмотри плечо, а то дергает, когда рукой шевелю.
– Рано тебе в бой, - сухо подытожил дядя.
– Будешь напрягать руку - будет болеть. Яру придется и вправду постараться, чтобы вы вернулись целыми, если там действительно так опасно.
– Плевать, - отмахнулся я.
– Где наша не пропадала? Я спать, а то глаза слипаются.
– Завтра зайдешь, я тебе сделаю блокаду нервного узла, чтобы хоть пару дней плечо тебя не беспокоило. Все, что могу.
– И на том спасибо.
Я широко зевнул, чем заставил зевнуть и Стаса (все-таки зеркальная зевота удивительно навязчивая штука), поднялся, и все так же нетвердо пошел по коридору к себе. В апартаменты. Звучит-то как!
Глава 7. Естественный отбор
Планета Мэй. День первый.