Айбл Уайт

Херовимчук Иван

— А если он не даст людей, тогда, что? — Спросила Лидия.

— Тогда валим из страны. — Ответил Алекс.

— Так просто?

— Да. Нам ничего больше не останется делать. Все произойдёт либо сейчас, либо никогда. Хотя… Есть один вариант, но к нему я прибегнуть если будет совсем уж плохо.

Машина приземлилась возле Финикса, Айб смотрел на то где раньше ему приходилось жить, и это вызывало у него некое отвращение. Он понимал, что в первом проспекте ситуация не сильно лучше, просто более целая инфраструктура, но что-то говорило, чтобы он бежал отсюда.

Выйдя из машины, перед ними оказался бывший торговый центр. На сколько помнил Айб, банда чеботарей собиралась покинуть это место, но Шелдон все же указал это место.

У входа

стояло пару вооруженных амбалов, которые узнав Айба и Райли, пропустили всех во внутрь. Поднимаясь по сломанному эскалатору, на его верхушке их встречал Шелдон.

Тот радостный пожал руки старым знакомым, и позвал их за стол. Тот был накрыт полностью, Шелдон указал на еду и сказал, чтобы все приступали к трапезе.

— Ну и делов вы наворотили ребята. — Начал Шелдон. — Сколько прошло с момента нашей последней встречи, неделя, две, три?

— Около того. — Ответил Айбл.

— Да уж… развязать войну за неделю, просто попав в первый проспект, да это просто рекорд. Тут о вас все говорят.

— Мы старались, хотя я и не понимаю, чего такого мы сделали.

— Хах. Ладно, кто из вас Ник?

— Я. — Поставив стакан на стол ответил Ник.

— Ты ведь понимаешь, что затея которую ты хочешь провернуть, не самая благоразумная?

— Да…

— также ты понимаешь, что очень много погибнет, погибнут мои ребята. Конечно эта кучка дерьма за деньги и не только погибнуть готовы, но… — Шелдон сделал глоток из бокала. — Но погибнуть ради какой-то идеи? Идеи которую они даже не понимают? Тут большинство читать не умеют, и то, что ты мне описал, даже мне понять удалось с трудом. Ради чего? Только не говори, что ради свободы людей, это ведь будет не правда, так? У тебя есть свои цели, о которых никто кроме тебя не знает. То, что ты мне сказал по телефону, всего лишь ширма, мне интересны твои настоящие мотивы.

— Я все сказал…

— Ну да… Человек которому не плевать на остальных! Это не то, чтобы редкость, это сюр. Мы ведь оба понимаем, что люди если бы хотели перемен, которые ты описал, сами бы начали действовать. Им не нужен толчок, главное зона комфорта. А до сегодняшнего дня, она была не заденута. Я уже три часа смотрю на эти протесты, эта человечина сама не понимает против чего она идет. Каждый более грамотный человек, понимает, что то, что должно было произойти, с этим контролем всего, давно уже идёт. И это устройство, просто игрушка, всегда был контроль, и тебе это известно больше всех, не так ли? Так скажи — Ник, чего ты на самом деле хочешь? Судя по тому, что я смог о тебе нарыть, а это просто слухи и догадки. Я могу сделать вывод, что… Что тебе не в чем нуждаться. У тебя есть все, деньги, свой доступ в систему, ты по сути бог. Жил бы себе где нибудь на берегу лазурного берега, ел бы свои кокосы, и не знал бы проблем. Человек с такими возможностями, никогда бы не стал бы себя втягивать во что-то подобное. А если бы ты искренне хотел бы помочь всем, то явно сделал это куда проще, так?

Айб сидел склонив голову над тарелкой, в словах Шелдона он заметил, что тот по большей части прав. Айбл посмотрел на Ника, и увидел в нем свободу. Если бы у него самого было бы то, что есть у Ника, то никогда бы не связался с тем, что он делает сейчас. С этим он был более чем согласен.

— Тебя что-то гложет, так? — Продолжил Шелдон. — По этому ты этим и занимаешься. Не чтобы исправить нынешний строй, и уклад, а чтобы что-то в себе закрыть. Человек существо ленивое, и имея все, он бы не начал чем-то заниматься, если бы не было некого тика, или глубокой личной причины. И Повторю ещё раз, какую цель на самом деле ты преследуешь?

Ник достал из кармана какое-то небольшое квадратное устройство, и подключил его к деке. Через пару секунд он вынул устройство и кинул его на центр стола. Из него появилась проекция.

— Двенадцатого марта, две тысячи сорок седьмого года… — Начал ник. — Хотя начну на год раньше. В сорок шестом, я жил на окраинах шестого проспекта, вблизи стен пятого проспекта.

Тогда ещё они были не столь большими как сейчас, и между проспектами были сегментированные зоны, но вам это известно. Я гулял у одной из таких зон, там была ферма. Она была красного цвета, золотистые поля, ровный и красивый деревянный забор. Я часто бегал туда, так как там было тихо и воздух… он был чистым. Я помногу часов пропадал там, наблюдая из далека за тем, что происходит на ферме. Люди там казалось жили в другом мире, и всегда были счастливы. У себя дома, на улицах я видел людей, что готовы были просто так убить за то, чего у тебя даже нет. И в один из таких дней, я встретил компанию таких же детей как я. Мне тогда было двенадцать лет.

Ник взял бокал, и выпил залпом то, что там было. По его лбу пошел пот, легкая испарина говорила, что ему не хотелось это вспоминать. Как только он допил, и поставил бокал на место, он продолжил.

— Я думал, что они тоже нашли лазейку в стене, и как я наблюдали за тем, что там происходит. Оказалось, что это были местные. Я гулял с ними ровно год, и даже их предки относились ко мне как к своему. Я познал то, чего думал, что не познаю. Настоящую как казалось тогда — дружбу, любовь, я понял, что вот тут, за стеной все по другому! Это было пожалуй лучшее время в моей жизни… Через год, сегментированные зоны начали убирать, и та самая ферма попала под шестой проспект. Люди которые там жили, и мои новые друзья, резко изменились, и охладели ко мне, кроме одного человека. Если до этого они ни разу ничего плохого не говорили о нас, то потом они показали свою истинную натуру. Самое смешное знаете что? Что я жил одиннадцать лет в дерьме, пока они жили хорошо. Жизнь меняет роли, и как только они стали жить как я, я перебрался в пятый проспект, так как отцу предложили там работу, самым рядовым инженером.

Ник вновь налил полный бокал, но в этот раз его остановил Алекс, показав взглядом, что не стоит этого делать.

— Так вот, — продолжил ник. — Они много чего сказали того, чего не стояло говорить, и считали, что я виновен во всем. Многие из них не выдержали таких резких условий, и свели счеты с жизнью. Кто утонул в реке, кто застрелился, а кто-то прямо на этой ферме, взял и повесился. Как оказалось потом, когда я перебрался в Неом, это был эксперимент. Его детали пока не важны, да и не имеет смысла. Даже если это все был эксперимент, то он был явно хорошим. Все погибли, я видел все это, но ничего сделать не мог. К чему я веду? Да к тому, что одна стена забрала жизни тех, кто мне был дорог, одна стена. А таких стен, их очень много. Мне реально все равно на других, ты прав. Но… — Ник отломил кусок хлеба. — Но если другие ничего не начнут делать, то начнут возводить новые стены. Вы слышали о плане "ковчег"? Думаю, что нет.

— Очередной план злых корпораций? — Поинтересовался Шелдон.

— Это тот план, при котором начнут возводить стены вокруг городов, и не только здесь. Они начнут появляться везде, и те, кто жил плохо, начнут жить ещё хуже. Они будут работать на блага тех, кто живёт хорошо. И если сейчас этого не остановить, то не остановим этого никогда. Мне реально пофиг, я могу жить на берегу лазурного берега, но все же я обещал, что попытаюсь это исправить. Я имею все, и мне ничего не мешает дожить до старости, но это тогда будет бесцельная жизнь, а просто без ничего, я не могу сидеть на месте. Хоть они меня вскоре и презирали, но я обещал, если не им, то… то… В принципе это не важно. У меня на руках умер человек которого я все же попытался спасти, но было уже поздно. Детская обида, неравенство с которым встретились тут все? Возможно, я этого не отрицаю. Но мне просто ничего не остаётся кроме этого, да и совесть, давит каждый день. Если есть возможность все исправить, поменять уклад, то почему бы этого не сделать? Тебя запомнят как человека который нихуя не сделал, или как того, кто попытался что-то исправить? Я не идейный борец с системой, но и система не есть зло. Просто все в руках тех, кто считает лучше, впрочем как и мы.