Айвазовский
Шрифт:
Я. Х. Кох рассказал о юном таланте градоначальнику Феодосии Александру Ивановичу Казначееву, что сыграло немалую роль в жизни и становлении творчества И. К. Айвазовского. Казначеев признал талант будущего мариниста и стал покровительствовать ему. О внешнем облике и добросердечии феодосийского главы позволяет судить исполненный Айвазовским живописный портрет [25] – первый опыт художника, проба сил в портретном жанре. Айвазовский благодарно называл Александра Ивановича «мой благодетель». В 1829 году подросток уехал в Симферополь вместе с семьей своего покровителя, назначенного губернатором Тавриды [26] . Кроме того, А. И. Казначеев стал и предводителем дворянства Таврической губернии, сенатором.
25
Айвазовский И. К. Портрет А. И. Казначеева. 1847. Феодосийская картинная галерея им. И. К. Айвазовского. Увеличенный вариант портрета 1847 года создан в 1848 году (холст,
26
Таврическая губерния существовала в 1802–1926 годах. Губернским городом являлся Симферополь.
Итак, окончив уездное училище в родном городе, тринадцатилетний Иван по ходатайству А. И. Казначеева был зачислен в симферопольскую гимназию. После успешно пройденного гимназического курса подросток получил свидетельство, выданное в 1833 году по просьбе его отца. В прошении на имя директора гимназии Константин Гайвазовский объяснял необходимость отправить сына в Петербург: «Родной мой сын, Иван Гайвазовский, обучающийся в Таврической губернской гимназии, отправляется ныне в Санкт-Петербург для поступления в Академию художеств и имеет необходимость в свидетельстве об успехах в науках, о снабжении коего таковым свидетельством покорнейше прошу Вашего Высокородия благорассмотрения и резолюции» [27] .
27
Архив ФКГА. Цит. по: Айвазовский И. К.: Письма. Документы. Материалы // http://aivazovski.ru/pisma/
В архивном документе дана следующая характеристика будущему маринисту: «Ученик Таврической гимназии 2-го класса из мещанского звания – Иван Айвазовский, поступив в Таврическую гимназию в 1831 году августа 15 дня, обучался в первых двух классах оной по ниже писанное число, как из засвидетельствования учителей гимназии явствует, российской грамматике и логике, всеобщей российской истории и географии, начальным основам алгебры и геометрии, начальным правилам немецкого языка с успехом изрядным, начальным правилам латинского и французского языков – с хорошим, начаткам зоологии и линейному рисованию – с очень хорошим, вообще рисовальному искусству – с превосходным…» [28]
28
Архив Симферопольского областного краеведческого музея. Цит. по: Барсамов А. Иван Константинович Айвазовский. 1817–1900. М.: Искусство, 1962. С. 10.
В Симферополе наставником Ивана Айвазовского стал художник немецкого происхождения Иоганн Людвиг Гросс, отец художника Ф. Гросса. Именно он, видя бесспорные успехи юноши, рекомендовал ему поступать в Императорскую академию художеств в Санкт-Петербурге – академию «трех знатнейших искусств», как ее нередко именовали, начиная со времени создания, то есть с середины XVIII века.
Почему же для талантливого юного живописца оказалось столь важно покинуть родную крымскую землю и уехать одному на обучение именно в Северную столицу? Петербургская академия была основана в эпоху правления императрицы Елизаветы Петровны (1741–1761), когда свершилось пробуждение России после периода безвременья и засилья иностранцев, когда страна, по выражению историка С. М. Соловьева, «пришла в себя». Развитие искусства в Европе подвигло графа И. И. Шувалова на представление императрице Елизавете предложения о значимости учреждения «особой трех знатнейших художеств академии». Шувалов намеревался основать академию в Москве, при университете, который тогда создавал, но Академия художеств все же была учреждена в 1757 году в Петербурге, поскольку иностранные художники, приглашенные преподавать, не желали уезжать из северной российской столицы.
В XIX столетии Академия Петербурга оставалась единственным в России художественным учреждением, дающим высшее образование, славилась высоким уровнем создаваемых здесь произведений, профессионализмом преподавателей и выпускников, среди которых были такие известные представители отечественного искусства, как Антон Лосенко, Федот Шубин, Александр Кокоринов, Александр Иванов, Карл Брюллов и многие другие. И потому поступить сюда было весьма непросто, особенно для провинциального юноши из малообеспеченной семьи торговца-толмача.
Однако начинающему феодосийскому художнику вновь помогли его талант и высокое покровительство. Учась в Симферополе, он много рисовал, писал масляными красками, в том числе делал копии с живописных оригиналов и гравюр. Пройдут годы, и картины Айвазовского в свою очередь будут копировать молодые художники, среди которых следует выделить А. К. Саврасова и М. А. Врубеля [29] .
Симферопольские работы юного художника привлекли внимание Натальи Федоровны Нарышкиной – дочери государственного деятеля, московского градоначальника и генерал-губернатора Москвы в период наполеоновского вторжения Ф. В. Ростопчина (1763–1826), супруги таврического губернатора Д. В. Нарышкина (1792–1831), родственницы декабриста М. М. Нарышкина (1798–1863). Особенно сильное впечатление на Наталью Федоровну произвел рисунок Айвазовского «Евреи в синагоге», и она решила помочь подростку поступить в Академию художеств. Через посредничество известного портретиста Сальватора Тончи она добилась согласия о приеме И. К. Айвазовского в «храм искусств», хотя сначала Тончи хлопотал об отправке юноши в Италию для обучения. Это подтверждает одно из сохранившихся писем, а именно «Запрос министра Двора президенту Академии художеств Оленину о целесообразности принятия И. К. Айвазовского в ученики Академии» от 9 июля 1833 года:
29
Известно, что М. А. Врубель копировал «Закат на море» И. К. Айвазовского, о чем сообщал в письме сестре Анне из Одессы 9 августа 1873 года. См.: М. А. Врубель: Переписка. Воспоминания о художнике. Л.: Искусство, 1976. С. 28.
«По высочайшему повелению препровождая при сем на рассмотрение всеподданнейшее прошение живописца коллежского советника Тончи, при коем представляя на высочайшее благоусмотрение выписку из полученного письма от жены действительного статского советника Нарышкиной из Симферополя и при оном рисунок, сделанный с натуры 13-ти летним [30] сыном армянина из Феодосии Иваном Айвазовским, просит об отправлении его в Рим для обучения живописи, я покорнейше прошу Ваше высокопревосходительство уведомить меня, нельзя ли наперед взять Айвазовского в здешнюю Академию художеств, а вместе с тем и возвратить означенные бумаги и рисунок.
Министр императорского Двора
князь Волконский» [31] .
30
Возраст И. К. Айвазовского в документе указан неверно, ему было не 13, а 16 лет.
31
ЦГИА РФ. Ф. 789. Оп. 1. Ч. II. 1833 г. Д. 1670. Л. 2–2 об.
Таким образом, очевидно, что и князь Петр Михайлович Волконский (1776–1852), пользуясь немалым влиянием как генерал-адъютант, министр императорского Двора (с 1826 по 1852 год), сыграл значительную роль в творческом становлении молодого мариниста. Решение о зачислении Ивана Айвазовского в учащиеся принял президент академии Алексей Николаевич Оленин, прочитав письмо Нарышкиной и увидев вложенный в него рисунок начинающего художника. Его ответ последовал незамедлительно – 13 июля 1833 года:
«На предписание Вашего сиятельства от 9-го сего июля за № 2719 насчет 13-ти летнего сына армянина из Феодосии Ивана Айвазовского, имеющего отличную способность к художествам, честь имею уведомить Вас, милостивый государь, что молодой Айвазовский, судя по рисунку его, имеет чрезвычайное расположение к композиции, но как он, находясь в Крыму, не мог быть там приготовлен в рисовании и живописи, чтобы не только быть посланным в чужие края и учиться там без руководства, но даже и так, чтобы поступить в штатные академисты императорской Академии художеств, ибо на основании 2-го § прибавления к установлениям ее, вступающие должны иметь не менее 14-ти исполнившихся лет, рисовать хорошо, по крайней мере с оригиналов, человеческую фигуру, чертить ордена архитектуры и иметь предварительные сведения в науках, то, дабы не лишать сего молодого человека случая и способов к развитию и усовершенствованию природных его способностей к художеству, я полагал бы единственным для того средством высочайшее соизволение на определение его в Академию пенсионером его императорского величества с производством за содержание его и прочее по 600 р. из Кабинета его величества [32] с тем, чтобы он был и привезен сюда на казенный счет. Предавая такое мнение мое на уважение Вашего сиятельства, имею честь возвратить всеподданнейшее письмо г. Тончи с приложенными при оном выпиской из письма госпожи Нарышкиной и рисунком действительно даровитого мальчика Айвазовского.
Президент» [33] .
32
Кабинет его величества – дворцовое учреждение, ведавшее хозяйственными и финансовыми делами царского двора. По распоряжению царя на средства кабинета содержались некоторые ученики Академии художеств.
33
ЦГИА РФ. Ф. 789. Оп. 1. Ч. II. 1833 г. Д. 1670. Л. 3–4 об.
Высокая оценка всесильного президента академии явилась еще одним, пожалуй, важнейшим на тот период, признанием таланта будущего мариниста. А. Н. Оленин принадлежал к ведущим политическим деятелям своей эпохи, кроме того, был известен как историк, археолог, художник, являлся Государственным секретарем, а впоследствии членом Государственного совета, действительным тайным советником. В 1817–1843 годах занимал высокий пост президента Императорской академии художеств и именно в этот период написал «Краткие исторические сведения о состоянии Императорской Академии художеств с 1764 по 1829 год».
Алексей Оленин в академической жизни сыграл роль реформатора, преобразования которого, бесспорно, благотворно повлияли на учреждение. Выбор преподавателей осуществлялся по новым правилам, стал более объективным. Воспитательное училище, существовавшее при Академии, требовало тогда введения множества мер, более касавшихся поднятия нравственности, чем улучшения преподавания, что также попало в поле зрения Оленина. Благодаря президенту удалось увеличить средства, выделяемые на академические нужды, в том числе на зарубежные пенсионные поездки лучших выпускников. В частности, в Риме для них было устроено попечительство, что уже через несколько лет сыграет немаловажную роль в жизни Ивана Айвазовского.