Баба Люба. Вернуть СССР
Шрифт:
Михалыч побагровел.
— А ты кто такая?! — рыкнул он.
— А я вместо Семёна теперь, — ответила я, — и мне совершенно не понятно, что за яд вы рассыпали только что.
— Какой яд? — вскинулся Михалыч.
— Белый порошок! Я видела!
— Это не яд! — лицо Михалыча пошло пятнами.
— Я не думаю, что вы ванильный сахар тут разбрасывали.
— Почему ванильный сахар?
— Белый и не яд, — пожала плечами я.
— Не выдумывай! Не яд это! — с этими словами он фыркнул, круто развернулся и ушел. А я
Буквально через минуты две, дверь подъезда распахнулась и оттуда вылетела Анжелика с мусорным ведром.
Увидев меня, она остолбенела.
— Тетя Люба! — воскликнула она и бросилась ко мне.
— Здравствуй, Анжелика, — сказала я, — как твои дела?
— Плохо! — всхлипнула Анжелика, и тут же, с непосредственностью ребенка, добавила, — ну почему ты ушла? Почему ты нас бросила?!
— Анжелика, — вздохнула я, — давай, высыпай ведро, и отойдём вон туда, на лавочку. И там поговорим. Зачем нам возле мусорника беседу вести.
Анжелика спохватилась, кивнула, и уже через пару минут мы сидели на лавочке, и Анжелика взахлёб рассказывала.
А новостей действительно было много.
Во-первых, Пётр Скороход после моего ухода ушел в запой.
Во-вторых, к нему приходила какая-то женщина. Алла. Анжелике она очень не понравилась, вела себя по-хозяйски, Анжелику поучала и вообще.
Кроме того, отец запретил Анжелике носить ту куртку с черепами, и она с ним поругалась. Но это было до запоя.
— А женщина эта… ну, Алла, — спросила я, — она знает, что Пётр в запое?
— Конечно знает! — удивилась Анжелика, — они же вместе пьют.
— И сейчас?
— Ага, — вздохнула девочка, — задолбали уже песни орать. Даже соседка приходила ругаться.
— Какая соседка?
— Племянница той бабушки, Ивановны, что мочу любит пить.
Я удовлетворённо вздохнула. Вот люблю я закон бумеранга. Гадская бабёнка пыталась меня выжить шумом от песен. А оно вон как для неё получилось.
— Тёть Люба! А давай ты вернешься? — попросила Анжелика.
— Не могу, — покачала головой я, — я ушла от твоего отца. Он меня обижал. Да и тебя тоже, с курткой этой. Но меня сильнее. Потому я и ушла. Да и к тому же он не сильно страдает. Раз уже у него новая Алла эта появилась.
— А ещё она подралась с тетей Тамарой.
— В смысле? — вытаращилась я.
— Тётя Тамара с мужем приходили к отцу за дом в деревне разговаривать, — сказала Анжелика, — но они меня выставили из кухни. Я старалась подслушать. Но было плохо слышно. Только когда они ругались.
— И о чём же они ругались?
— Тетя Тамара хотела дом продать. Ну, где дедушка живёт. Она уговорила отца.
— Что-о-о?
— Да, он согласился. И бумагу подписал какую-то. А потом пришла Алла эта. Узнала в чем дело и начала бумагу вырывать у Тамарки. Сказала, что они и сами дом продадут и им есть куда деньги девать.
Я только головой покачала.
— А тётя Тамара на неё драться бросилась. Схватила за волосы эту Аллу и как давай её трясти. Она так орала!
— А почему отец не разнял их?
— Так они вместе с дядей Володей водку пили и не смотрели.
— Так чем всё закончилось?
— Милицию сосед снизу вызвал.
— И что?
— Они не приехали.
— Ужас какой, — выдохнула я.
— Тётя Люба, — взмолилась девочка, — возьми нас с Ричардом к себе? Мы будем слушаться! Я буду всё-всё делать. Хочешь, я еще один договор напишу? Только забери нас оттуда! Ну пожалуйста!
Она заплакала.
А я сидела, гладила её по голове и не знала, что ответить.
Ну куда я их заберу? В дворницкую Семёна? Или в разбитую комнату в общаге?
— Анжелика, — сказала я, — нужно ещё немного потерпеть. — Я как устроюсь, так сразу вас и заберу.
— Ты врешь! — разрыдалась Анжелика, — мама тоже так говорила. А потом уехала в Америку и про нас даже не вспоминает!
Я вздохнула. Она ещё совсем маленькая девочка, ей бы жить и радоваться жизни. Но всю её маленькую жизнь её постоянно предавали. И делали это взрослые. Не понимаю, как она выросла такой… нормальной… как не озлобилась?!
Мы расстались с Анжеликой. Я пообещала, что завтра опять приду на это же место в это время. Она обещала быть осторожной. А я пообещала подумать, как разрулить ситуацию.
А сама торопливо понеслась в ЖЭК. Времени до конца рабочего дня мало. А мне же заявление нужно написать.
Я буквально влетела в отдел кадров, почти за пять минут до конца рабочего дня.
— Ты?! — на меня гневно смотрела давешняя толстуха-блондинка.
Глава 21
— А мы разве на «ты»? — моментально сориентировалась и спросила я.
— А ну, пошли выйдем, поговорим! — зашипела блондинка и потянула меня за рукав на выход.
— Эй, руки! — я больно стукнула её по пальцам. — Пальто рвать не надо. Оно, между, прочим, деньги стоит!
— За эту рванину деньги? — фыркнула блондинка и с брезгливостью посмотрела на моё пальто.
— Кто здесь занимается кадровыми вопросами? Я заявление хочу написать, — проигнорировала несправедливые слова о рванине я.
— Я и занимаюсь. Никакого заявления ты не напишешь, пока мы не поговорим! — нагло заявила блондинка.
— А что, кадровыми вопросами теперь занимается директор ЖЭКа, да? — с подчеркнуто наивным видом спросила я.
Сидящие за соседними столами и алчно прислушивающиеся к скандалу дамочки встрепенулись и начали удивлённо переглядываться:
— Никогда такого не было! — авторитетно влезла в разговор пожилая матрона с «бабеттой» на голове и в очках на длинном носу, и поучительно добавила. — Это разные должности.
— Но позвольте, — изумилась я, — только что ваша сотрудница утверждала обратное!