Бабайка

Цыбиков Чингиз

— Чокнулся? — эту фразу я, как мне сейчас кажется, крикнул. — Нас же осколками…

— Она кумулятивная, — быстро сказал бабайка, и, ухватив за задние лапы, потащил волка от двери. Едва-едва он оттащил волчару на пару метром, грянул громкий выстрел, и внутренняя дверь кессона чуть подалась. На месте замка зияла круглая неровная дыра. Бабайка быстро подошел и толкнул дверь ногой.

И дверь открылась.

Уже слышно было, как, шумно дыша, подбегают к убежищу наши неизвестные враги.

Мы молча и сноровисто, словно

не раз уже делали это вместе, втащили волка внутрь, не останавливаясь протащили его через круглый холл, вглубь среднего коридора, и тут же вернулись к устью коридора и залегли.

Я посмотрел на бабайку.

— В конце того коридора — оружейка.

Бабайка кивнул и, упруго вскочив, побежал. Очень вовремя — из-за покалеченной двери кессона показалась голова. Мы вдарили с Аристархом с двух стволов, и голова тут же исчезла.

— У него кровь течёт, — сказал сзади Матроскин.

— Ничего, я потерплю, — откликнулся Аристарх.

— У него кровь течёт, — повторил Матроскин погромче.

И тут они попытались снова. В полуоткрытую дверь влетели два цилиндрика, из которых тут же повалил густой дым. Аджимушкай — щёлкнуло в голове слово, но, по счастью, это был не отравляющий газ. У него даже запаха особого не было, не то что отравляющего действия. Видимость быстро сошла на ноль, ну почти на ноль, и они полезли в дверь, стреляя наудачу трассерами. Может этими самыми трассерами они хотели нас запугать, выглядело это и в самом деле впечатляюще — огненные нити тянущиеся к нам сквозь дым, но зато мы видели, откуда эти нити тянутся. Мы оборвали пару этих нитей, сбоку начал бить автомат бабайки, и враг отступил.

Минуты шли одна за другой, и ничего не происходило.

Пат, подумал я. А волна аж до неба. Значит, совсем близко. Полдня, и мы все умрём.

Из дыма вынырнула тень, напугав меня порядочно, я чудом не выстрелил, лишь в самый последний момент сообразив, что это бабайка.

— Чё ты носишься туда-сюда? — сказал я сердито, вполне, впрочем, осознавая, что претензия моя глупа. Бабайка посмотрел на меня и ничего не сказал. Он был в бэтменской одеже, и выглядел весьма киногенично.

— Следи за входом, — сказал я, сбавив на полтона. — Я их перебинтую.

Это я так лихо пообещал, что перебинтую, а на деле всё оказалось сложнее. Попробуйте как-нибудь в чужом учреждении найти медикаменты, и вы меня поймёте. В комнатах я ничего не нашёл, и тут меня осенило — склад. Я прошёл через столовую и кухню, толкнул дверь.

Выстрел оглушил меня, но руки сработали сами, вскинув автомат и пустив очередь туда, где мгновением раньше сверкнула вспышка. Я запоздало упал на пол и перекатился в сторону.

Тишина. Света падавшего в открытую мной дверь хватило для того, чтобы я разглядел — на полу у противоположной стены сидит человек, и этот человек убит мной. Должно быть, кто-то из нас ранил его в перестрелке, но он всё ж таки проскочил в боковой

коридор и добрался до склада. Его еще хватило на то, чтобы нажать на спуск, но прицелиться как следует он уже не смог.

Я фартовый, правда?

Мимо меня скользнул прибежавший на выстрел Матроскин, обнюхал убитого и фыркнул.

— Мёр-ртв, — сказал он.

Ноги мои заватнели, и к горлу подкатила дурнота. Только я не мог позволить себе такой роскоши, и, пересилив себя, я встал, нашарил рукой выключатель и двинулся по складу, внимательно осматривая содержимое полок.

Стопка кухонных полотенец. То, что надо. Я схватил полстопы, и побежал обратно.

Волку было совсем плохо. В нём сидело не менее трёх пуль, и он тяжело, с хрипом втягивал воздух. Я как мог перебинтовал его, а потом замотал бедро Аристарху. Получилось так себе.

Дым меж тем рассеялся, и стало видно, что в круглом холле лежит два неподвижных тела. Плюс третий на складе.

Неплохо.

Вот только…

— Как думаете, сколько у нас времени? — спросил я.

Аристарх хмыкнул, но ничего не сказал. Только ствол автомата качнулся.

— Я думаю, часов шесть, — сказал бабайка. — Не больше. А может час. Кто знает.

— Бесполезно, — сказал Аристарх, сосредоточенно глядя на вход. — Даже если мы их перебьём, дверь заделать мы не успеем.

— Надо уходить, — сказал бабайка, и Аристарх искоса глянул на него с жалостью. Типа, хороший парень, но спёкся. Протёк, так сказать, крышей.

— Мы возьмём их с собой? — спросил я.

— Отчего нет? — сказал бабайка. — Совершенно не возбраняется это сделать… Я, в общем, попробую настроить переход, а там видно будет.

— О чём это вы? — спросил Матроскин. Аристарх же ничего не говорил, только переводил взгляд с меня на бабайку и обратно, и в глазах его сияла надежда.

— Где зал перехода?

— В конце коридора, — ответил я.

— Ну, я пошёл… — и бабайка пополз в зал перехода.

Аристарх внимательно посмотрел на меня.

— Ну-ка давай-ка, дорогой, скажи мне…

Покалеченная дверь кессона приоткрылась до половины, и чья-то быстрая рука закинула какой-то предмет. Я всё разглядел очень чётко. Небольшой брикет, чуть больше сигаретной пачки.

Летит, вращаясь, отскакивает от стены и отлетает на середину холла.

— Прижмись! — крикнул Аристарх и прикрыл голову руками.

Взрыв в этом замкнутом пространстве прогремел оглушающе громко. Нам повезло, это какой-то взрыв-пакет, а не осколочная граната, пронеслось в голове, а если бы он залетел в наш коридор… Из дыма вылетел еще один брикет, упал на грань, скользнул и остановился, не доехав до нас сантиметров тридцать. Аристарх с силой ткнул брикет стволом автомата, словно кием, и тот отлетел обратно в дым.

Снова громыхнуло.

И затарахтели автоматы.

И тотчас затрещал в ответ автомат Аристарха.