Багдадская встреча
Шрифт:
1
Профессора Понсфута Джонса Ричард нашел в раскопе – тот сидел на корточках рядом с десятником и осторожно простукивал маленькой киркой открытый участок стены. На появление коллеги он отреагировал достаточно спокойно:
– Привет, Ричард, мой мальчик, вот и вы. Мне почему-то казалось, что вы должны были приехать во вторник.
– Сегодня и есть вторник.
– Да? – равнодушно отозвался профессор Понсфут Джонс. – Спускайтесь сюда. Что вы на это скажете? Уже вскрылась совершенно здоровая кирпичная кладка, а мы углубились всего на три фута. По-моему, тут следы краски.
Ричард спрыгнул в раскоп, и в продолжение четверти часа оба археолога предавались своим сугубо профессиональным удовольствиям.
– Кстати, – сказал между прочим Ричард. – Я привез девушку.
– Да? Какую?
– По ее словам, она ваша племянница.
– Моя племянница? – Профессор с усилием оторвался от созерцания сырцовой кирпичной кладки. – По-моему, у меня нет племянницы, – проговорил он неуверенным тоном, как бы допуская, что, возможно, и есть, но он не помнит.
– Я так понял, что она приехала к вам поработать на раскопках.
– А, конечно, конечно. – Лицо профессора Понсфута Джонса просветлело. – Кажется, Вероника?
– Она сказала, Виктория.
– Ну да, ну да. Виктория. Эмерсон писал мне о ней из Кембриджа. Очень способная девица, по его словам. Антрополог. Только не могу понять, чем она тут собирается заниматься. А вы?
– Я тоже слышал, что к вам должна приехать молодая девушка, специалист-антрополог.
– По ее части пока нет ничего интересного. Правда, мы еще только начинаем. Собственно, у меня было впечатление, что она приедет попозже, недели через две, но я не особенно внимательно прочел ее письмо, а потом оно куда-то подевалось, и я теперь не помню, что там было написано. Через неделю приезжает моя жена, – или через две? – интересно, а ее письмо куда я засунул? – и я почему-то думал, что Венеция приедет вместе с ней, – но, конечно, я мог все перепутать. Что ж, прекрасно. Лишний работник будет кстати. Мы каждый день откапываем уйму керамики.
– А у нее как, все в порядке?
– В порядке? – недоуменно переспросил профессор Понсфут Джонс. – То есть?
– Ну, никаких там нервных срывов, ничего такого не было?
– Эмерсон, помнится, писал, что она сильно переутомилась. Дипломная работа или диссертация, что-то в этом роде, но про нервные срывы, по-моему, речи не было. А что?
– Понимаете, я подобрал ее на обочине дороги, она там расхаживала, совершенно одна, пешком. Это было, кстати сказать, на том теле, не доезжая мили до поворота…
– Как же, хорошо помню, – закивал профессор. – Я там подобрал однажды великолепный черепок из Нузу. [118] Это поразительно! Так далеко к югу, кто бы мог подумать?
Но Ричард устоял против археологического соблазна и продолжил свой рассказ:
– Она мне такого наговорила! Что будто бы она пошла мыть голову, а ее усыпили хлороформом, похитили, привезли в Мандали и заперли, а она среди ночи сбежала. Совершенно невероятная чушь, в жизни ничего подобного не слышал.
118
Нузу – укрепленное поселение на севере Месопотамии, датируемое серединой II тысячелетия до н. э.
Профессор
– Да, сугубо маловероятно. Страна мирная, за порядком смотрят. Безопасность полнейшая.
– Вот именно. По-видимому, она все это сочинила. Я оттого и спросил, не было ли у нее чего-то с нервами. Знаете, есть такие истерички, которые вечно что-то придумывают: то священник в них влюбился, то врач к ним приставал. Еще не оберемся с ней хлопот.
– Ничего. Отдохнет – успокоится, – с оптимизмом предрек профессор Понсфут Джонс. – А где она сейчас?
– Я оставил ее в доме помыться и привести себя в порядок. – Ричард недоуменно добавил: – У нее нет при себе никаких вещей.
– Да? Вот это неудобно. Как вы думаете, может быть, она рассчитывает, что я одолжу ей пижаму? У меня осталось всего две, из них одна совсем порвалась.
– Как-нибудь она обойдется, пока не прибудет грузовик с багажом. Честно сказать, я просто не понимаю, что она там делала, одна на пустынной дороге?
– Теперешние барышни – удивительный народ, – вздохнул профессор. – Где только не появляются. Мешают работать. Уж кажется, здесь такой отдаленный угол, можно не опасаться гостей, – ан нет, автомобили и публика сваливаются на голову, когда совсем не до них. Смотрите-ка, работы остановились, должно быть, время обедать. Нам с вами лучше пойти в здание.
2
Трепещущая Виктория увидела совсем не того профессора Понсфута Джонса, каким его себе представляла. Он оказался небольшого роста, с брюшком, голова спереди до макушки лысая, а взгляд живой и веселый. К величайшему изумлению Виктории, он протянул ей навстречу руки.
– Ну, ну, Венеция, – то есть Виктория, я хочу сказать, – какой сюрприз! Почему-то мне взбрело в голову, что тебя надо ждать в будущем месяце. Но все равно я рад тебя видеть. Очень рад. Как поживает Эмерсон? Как его астма, надеюсь, лучше?
Виктория успела чуть-чуть опомниться и пролепетала, что с астмой все в порядке.
– Зря он так кутает горло, – убежденно сказал профессор Понсфут Джонс. – Это большая ошибка. Я ему говорил. Вообще ученые академического склада, которые всю жизнь топчутся при университетах, слишком много внимания уделяют собственному здоровью. Не стоит о нем думать. И будешь всегда здоров. Ну, хорошо, ты пока поживи тут, акклиматизируйся. Моя жена приедет через неделю – или через две? – она неважно себя чувствовала последнее время. Надо будет поискать ее письмо. Ричард мне сказал, что твой багаж еще не прибыл. Придется тебе как-то выходить из положения. Я не смогу отправить грузовик раньше чем через неделю.
– Ничего не поделаешь, – ответила Виктория. – Значит, как-нибудь обойдусь.
Профессор Понсфут Джонс весело хихикнул.
– Мы с Ричардом мало что тебе сможем предложить. Зубную щетку – это пожалуйста. В экспедиционных запасах масса зубных щеток. Есть вата, если тебе нужно, и… да, тальк, и… ну, носки, носовые платки. А так, боюсь, больше ничего.
– Не беда, устроюсь. – Виктория радостно улыбнулась.
– Имей в виду, кладбище пока не попалось. Откопали прекрасную стену. И в дальних раскопах массу черепков, можно будет, наверно, подобрать кое-что для склейки. Словом, работа тебе найдется. Я забыл, ты фотографируешь?