Багровый прилив
Шрифт:
Галиаццо Маро отлично понимал нервничающего капитана каравеллы. Вести корабль к острову по лоции, полученной от рыцарей мира в таком далёком сейчас валендийском порту Брессионе, полагаясь на своих лучших людей, ведомых им самим, то ещё удовольствие. Тем более что весь путь проделать пришлось в ночной тьме — при свете дня, на виду у салентинской эскадры, стоящей на рейде, подходить к острову Диона было равносильно признанию в не слишком чистых делишках вроде контрабанды, которую надо оставить в нужном месте или, наоборот, забрать оттуда. Привлекать к себе, а тем более к острову подозрения Галиаццо Маро не хотел, а потому каравелла
— Долго стоять не сможем, — заявил капитан Маро, когда тот вместе со своими людьми сходил на берег. Вот только в отличие от солдат, которых он привёз на остров, Маро не собирался там оставаться. — За три склянки до рассвета я уйду из бухты.
— Я обернусь раньше, — заверил его Маро и первым спустился по верёвочному трапу в шлюпку.
До особняка он добрался быстро, легко шагая по такой устойчивой земле, почти наслаждаясь каждым шагом после вечно раскачивающейся палубы. Снаружи обветшавший особняк торгового князя выглядел заброшенным. Маро намеренно постоял какое-то время, приглядываясь к нему, но ничто не выдавало, что внутри находятся люди. Да ещё и по прикидкам Маро в довольно приличном количестве. Это радовало — как ни крути, а валендийцы знают толк в засадах.
Как только Маро вошёл в особняк и сделал пару шагов по пустой, гулкой гостиной, ему в спину — прямо в почку — упёрся острый клинок.
— Валендия и мир, — тут же не очень громко произнёс он. — Это Галиаццо Маро, я привёл с собой людей.
— Семнадцать, — невпопад ответили из темноты, и сталь убралась от тела Маро. Лишь услышав этот странный отзыв, о котором ему сообщили рыцари мира, салентинец убрал руку с кинжала. Он означал, что внутри свои. — По левой лестнице на второй этаж, — сообщил тот же голос. Там двадцать шагов по коридору, дверь направо будет открыта. Тебя там ждут.
Маро поднялся по лестнице, отсчитал два десятка шагов коридору, стараясь шагать не слишком широко — не у всех такие длинные ноги, как у него — и нащупал в темноте справа от себя дверную ручку. Та поддалась, и он шагнул через порог.
— Закрывай скорее, — услышал он знакомый голос, — надоело в темноте сидеть.
Маро плотно притворил за собой дверь и обернулся на звук чиркающего по кремню огнива. Через пару ударов сердца находящийся в комнате человек справился с ним и зажёг небольшую свечу, осветившую комнату без окон. Маро сразу узнал его, поздравив себя с тем, что ещё не разучился опознавать людей по голосам. Это был Чанто Тебар — валендийский эспадачин, промышлявший на улицах Альдекки после того, как ушёл из армии. Поговаривали, что у него есть богатая покровительница несколько старше годами, и ему нет нужды браться за шпагу, чтобы заработать на хлеб насущный и кое-что сверху. В это можно было поверить, глядя на смуглое обаятельное лицо эспадачина, частой гостьей на котором была широкая улыбка. Дамы таких любят. Но он всё же оказался на продуваемом не по-летнему холодными ветрами острове, сидит в особняке, где даже свет зажечь нельзя, а значит, либо слухи врут, либо тяга к авантюрам и лёгким деньгам в Тебаре победила.
— Как идут дела? — поинтересовался Маро, привалившись к стене. В комнате без окон из мебели был только массивный, крепкий стол, который пока не сумели утащить мародёры.
— Всё путём, — заверил его Тебар, опираясь на стол обеими руками. — Сидим тихонько, как мыши под веником, хотя тут на острове, кроме нас, ни души. Два раза за ночь парни по трое ходят к развалинам замка, как ты и велел, смотрят, не завелись ли там крысы покрупнее обычных. С железными зубами.
— Отлично, а остров прочесать сможешь? Крысы могут прятаться не только в руинах.
— Шутить изволишь, Маро, — всплеснул руками Тебар, правда, голоса не повысил. — Вилланова, скажу тебе, знал толк в контрабанде. Лучше этого острова не придумаешь для такого дела. Здесь можно спрятать пехотный полк полного состава, с пиками, мушкетами, орудиями и запасом пороха, пуль и ядер, какого у нас никогда не было ни в Виисте, ни в Адранде. А чтобы найти его, понадобится целая армия — столько тут бухт и бухточек, пещер и мелких островков. Да и с чего ты взял, что тут вообще есть кто-то, кроме нас?
Маро не стал рассказывать о капитане Квайре и их встрече в трюме каравеллы — Тебару не стоит знать об этом.
— Водачче — слишком лакомый кусок, чтобы на него разевал рот только Карлос Четвёртый, — выдал он заранее подготовленную и правдоподобную ложь.
— Я могу перевести людей отсюда, — задумчиво произнёс Тебар, почесав длинными пальцами ухоженную бороду, — присмотрели мы уже пару мест.
— Не стоит выдавать себя, — покачал головой Маро, отметая это предложение. — Так ты только покажешь наблюдателям, что обнаружили их. Не стоит настораживать их раньше времени.
— Ты с ума сошёл, что ли, Маро?! — экспрессивно, но негромко хлопнул ладонями по столу Тебар. — На этом острове никого, кроме нас, нет, а если и есть, то с чего бы им наблюдать за обветшавшим особняком день и ночь? Ты видел дом со стороны? Мы чем-то выдаём себя?
Он был кругом прав, Маро понимал это. Понимал и то, что если за особняком наблюдают, то знают и о каравелле, привезшей подкрепление. Однако он сам смотрел на дом несколько десятков ударов сердца, прежде чем войти внутрь, и не обнаружил никаких признаков жизни внутри.
— Ты кем наших возможных врагов считаешь, Маро? — продолжил задавать вопросы Тебар, особый упор сделав на слове «возможных». — Они если и есть, то это не вестники Господа, которые всё видят и читают в душах людских, как в открытой книге, и не демоны Баала, видящие пороки людей, чьему взгляду не помеха стены каменные. — Как и все валендийцы, Тебар был религиозен и многие отрывки из Книги всех книг знал наизусть. — Они — люди, такие же, как и мы с тобой, Маро, им надо спать, есть, испражняться. Им надоело бы смотреть на пустой обветшавший особняк торгового князя, морозя задницы в этих скалах. Они давно бы уже влезли сюда, или на крайний случай — в развалины крепости. Но они не сделали этого, как думаешь — почему, Маро?
Ответ вроде бы напрашивался сам собой, однако когда имеешь дело с капитаном Квайром, ни в чём нельзя быть уверенным полностью. Так думал про себя Галиаццо Маро, но вслух ничего не сказал.
Глава седьмая
Тяжёлые фигуры
Граф Филипп де Кревкёр недолюбливал своего дальнего родича по женской линии. Он никогда не звал торгового князя Альдиче Мондави кузэном, ограничиваясь формальным обращением. И всякий раз, когда Мондави, видимо, знавший об этой неприязни называл его «кузэн», де Кревкёру стоило известных усилий не кривиться. Однако сегодня он вынужден был довольно много времени провести вместе с торговым князем и командиром его наёмников — они составляли штаб небольшой, но очень хорошо подготовленной, обученной и вооружённой армии. Той армии, которая должна была принести Водачче торговому князю Мондави, а его расширившиеся владения — сюзерену графа де Кревкёра, герцогу Фиарийскому. Что будет дальше, де Кревкёр предпочитал не задумываться — о некоторых вещах лучше не знать.