Баламут
Шрифт:
— Ты инициировался в семь лет?!!! — ужаснулась женщина, которая, как, впрочем, и любой другой одаренный-«внешник», была абсолютно уверена, что инициации, начинающиеся раньше четырнадцати, то есть, до завершения формирования энергетической системы, гарантированно заканчиваются смертью, а с пятнадцати до шестнадцати, с достаточно большой долей вероятности — проблемами с энергетикой. Но объяснять свое видение этого вопроса мне было лениво, и я обошелся предельно коротким ответом на этот вопрос. После чего продолжил описывать не такое уж и далекое прошлое:
— Ага. И пережил инициацию на удивление
— То есть, о том, что считаешь ядро живым, ты так никому и не рассказал?
— Я пробовал… — криво усмехнулся я. — В четыре года. Вроде, двоим взрослым, но их лица в памяти не сохранились. Помню лишь, что они подняли меня на смех и так сильно обидели, что я зарекся выдавать эту тайну кому бы то ни было.
— Я, наверное, сделала бы то же самое… — кивнула Лариса Яковлевна, почувствовала легкий дискомфорт, провернулась в моих объятиях и легонько толкнула. А когда я оказался на спине, придвинулась вплотную, закинула колено на бедро и пристроила подбородок на грудную мышцу: — Еще на пару вопросов ответишь?
— Задавай, попробую.
— Ты уже помогал кому-нибудь с формированием нужных комбинаций сродства?
Я отрицательно помотал головой:
— Неа. С удовольствием помог бы брату или сестре, но матушка боится, что ее внешность передастся следующим детям, и не ведется ни на какие уговоры папы.
— А признаваться в наличии такой способности остальным засечникам ты не хочешь из-за того…
— …что все старшее поколение — фанатики от науки: они просто разберут меня на молекулы и не факт, что соберут обратно. Впрочем, я бы втихаря помог еще и ребятне из второго поколения, но все девять подростков уже инициировалось, а детей младше девяти в общине нет и пока не предвидится.
— Боятся рожать и другие женщины?
Я помрачнел, отогнал на редкость неприятные воспоминания и угрюмо кивнул:
— Ага. После восьми крайне неудачных попыток подряд.
Лариса Яковлевна зябко поежилась, как-то справилась с тихим ужасом, появившимся в эмоциях, и заставила себя сменить тему:
— Поняла. Спасибо за доверие — эта тайна умрет вместе со мной. Что касается выбора сродства для Ринки, то могу сказать следующее: мне кажется, что ей больше всего пригодится Воздух.
— Почему?
— В этой школе, кроме мощной атаки, имеется ряд заклинаний, сильно облегчающих выживание во дворцах и им подобных гадюшниках. К примеру, острый слух, сфера, удушье…
— Как работает сфера? — спросил я, услышав незнакомое название.
— Отфильтровывает вредные примеси в автоматическом режиме и создает вокруг головы одаренного сферу воздуха, пригодного для дыхания. Что сильно увеличивает шансы выжить при так называемых «бархатных» покушениях на убийство — то есть, с использованием ядовитых ароматических добавок к парфюмерии и изысков технарей-убийц, специализирующихся на перепрограммировании
— Как страшно жить в Большом Мире… — буркнул я и посмотрел на экран комма, чтобы выяснить время. А когда понял, что оно терпит, поднял еще один вопрос…
…Хлопок дверцы сейфа, в который я убрал свой комм, заставил Ярину вздрогнуть.
— Ты как, в порядке? — негромко спросила Лариса Ивановна, так же, как и я, заметив, что во взгляде нашей подопечной появился страх.
Долгорукая немного поколебалась и сказала правду. Правда, выбрав самое «мягкое» описание состояния, в котором пребывала:
— Мне немного не по себе.
— Это нормально… — мягко улыбнулся я. — Багряная Зона ни разу не дворцовый парк, а корхи, китайские рейдеры и хищное зверье по-настоящему опасны. Но мы с тобой отправляемся не за добычей, а на прогулку.
— Рин, помнишь совет просто верить? — поинтересовалась Шахова.
— Конечно.
— Самое время им воспользоваться. Или… отказаться от похода.
— Нет, отказываться я не буду! — твердо сказала Великая Княжна, гордо вскинула головенку и заявила, что готова.
Я в этом сильно сомневался, но озвучивать свои мысли, конечно же, не стал. Огляделся, убедился в том, что мы ничего не забыли, и дал команду выдвигаться.
До полигона номер один вел спутниц быстрым шагом, там пообщался с дежурным, «заказав» саперов на два десять, и мысленно вздохнув, принялся готовить очередную «туристку» к выходу за Стену. Да, в первую половину обязательной программы — тренировку на макете «тропинки» — вложил всю душу без остатка, а от мотаний по дежурным целителям, артефакторам и так далее как-то быстро утомился. Но в какой-то момент и эта мутотень осталась в прошлом, а наша теплая компания, поднявшись на боевой ход, оказалась в окружении ветеранов, уже не способных на долгие рейды, но не желающих уходить на гражданку.
Суетиться эти мужики не умели в принципе, так что следующие минут десять ушли на обмен приветствиями, похлопывания по плечам, добродушные подначки и экскурсы в прошлое. А потом Коротыш, самый старший и самый уважаемый вояка в этой компании, отпальцевал своим команду «Работаем!», и двое «младших» бесшумно скользнули к «Удочке».
Из нас троих первым в «черную бездну» спустился я. И, признаюсь, очень удивился, что силуэт Долгорукой отправился следом без задержки. Увы, стоило Ярине коснуться утоптанной земли и вглядеться в кромешную тьму, как страхи принцессы, вроде бы, задвинутые куда подальше, снова дали о себе знать.
Позволять им брать верх над сознанием девчонки я не собирался, так что привлек ее к себе и зашептал на самое ушко:
— Рин, добавь Силы в сумеречное зрение и заруби на прелестном носике, что ночь — наша верная союзница. Или вспомни, что я всегда рядом. Впрочем, если ты нам с ней не доверяешь, то еще не поздно вернуться.
— Нет!!! — также тихо выдохнула она, но в протянутую руку все-таки вцепилась, благо, я стоял без марева и после вливания Силы в плетение стал прекрасно виден. В это время рядом к нам «прилетела» Шахова, и я вскинул к плечу правый кулак. Не для нее, а для Коротыша и его мужиков.