Баллада о нефритовой кости. Книга 1
Шрифт:
Тогда-то и появилась перед ним эта девочка, нарушив границы пещеры! Она подошла, чтобы утешить его. Но жрец от ярости словно лишился рассудка и, потеряв контроль над собой, одним взмахом рукава отбросил от себя ребенка, словно куклу. Ши Ин тут же пришел в себя, но мог лишь в бессилии наблюдать, как она ударилась о каменную стену и упала, словно разбитая фарфоровая игрушка. Через мгновение он бросился к почти бездыханной девочке, поднял ее на руки и выбежал наружу. Запрыгнув на спину священной птицы Чун Мин, он в отчаянии направил ее к пику Сияющей мечты на северо-западе, полностью забыв о гневе и ненависти, что мгновение назад
– Эй? Не плачь! Что… что случилось-то? – Чжу Янь приподнялась на локте и вытерла крошечным детским пальчиком его холодные, как лед, щеки. – Кто тебя обидел? Не бойся… мой отец – князь клана Чи! Он очень могущественный!
Юноша медленно покачал головой, поймал ее руку и осторожно отодвинул от своего лица. Но девочка настойчиво тянулась к нему. Наконец он сдался, позволив ребенку положить маленькую теплую руку на его лоб.
– Вот здесь! – радостно воскликнул ребенок, только что стоявший на пороге смерти. – Это ведь «треугольник красоты»? У моей матушки есть такой же.
Молодой человек промолчал, отвернувшись.
– Матушка говорит, что люди с таким треугольником – настоящие красавцы… Жаль, что у меня его нет. Это все вина отца! Он слишком дурен собой, – девочка с досадой коснулась своего лба. Затем она снова посмотрела на жреца и озабоченно спросила: – Но что случилось? Ты так сильно дрожишь… Это потому, что в небе очень холодно? Тогда давай поскорее вернемся на землю! Потеплее оденемся и выпьем горячего бульона… Кстати, кто-нибудь готовит тебе суп? Где твоя мама?
Не переставая стрекотать, она снова коснулась его лба, полагая, что у него жар. Юноша продолжал молчать. Внезапно его плечи затряслись, и он всхлипнул, не в силах больше сдерживать рыдания. Он крепко обнял девочку, уткнулся в ее плечо и что-то неразборчиво зарычал. С его губ срывался не то плач, не то проклятья.
– Братец, что с тобой? – спрашивала Чжу Янь снова и снова, страшно перепугавшись.
Священная птица парила над облаками, расправив крылья, а молодой жрец, зарывшись в одежды ребенка, горько плакал. Девочка в полной растерянности вытирала маленькими пальчиками беспрерывно катящиеся слезы, но так и не смогла унять его дрожь. Лицо юноши было холодным, как лед. Но его слезы обжигали. Что за вселенная таится в душе младшего жреца, отрезанного в долине от всего мира?
Когда сгустились сумерки, он отправил девочку обратно в храм Цзюи. Юноша опустил Чжу Янь на землю по ту сторону железной стены, поднес палец к ее лбу, прямо к невидимой точке между бровей, будто хотел сотворить заклинание, но замешкался. Она увидела холодный блеск в его глазах и невольно отступила на шаг. На ее лице застыл страх:
– Братец, что ты хочешь сделать?
Молодой жрец замер и холодно произнес:
– Я хочу, чтобы ты забыла меня. Забыла все, что произошло сегодня.
– Нет! – она подскочила. – Я не хочу тебя забывать!
Перепуганный ребенок извивался, отчаянно стараясь уклониться
– Если не хочешь забывать, пусть так и будет. Значит, такова судьба. Пусть в будущем ты станешь причиной моей смерти. Сегодня по неосторожности я сам чуть не убил тебя. Все предопределено.
Ребенок не мог понять, о чем говорит жрец, только удивленно смотрел на него.
– Запомни, никому не рассказывай о том, что произошло сегодня, – только и сказал Ши Ин напоследок. – Иначе не только тебе, но и всему клану Чи может грозить беда. Поняла?
– Да! Я обещаю, что никому не расскажу, – она вырвалась из его рук, подняла голову, встретилась с ним взглядом и с горячностью спросила: – Ты… когда-нибудь ты научишь меня заклинаниям?
Взглянув на нее бесстрастно, он уклончиво ответил:
– Поговорим, когда встретимся в следующий раз.
Сказав это, он развернулся и ушел, ни разу не обернувшись. Чжу Янь бежала за ним и звала, не желая расставаться, но братец уже вернул свое обычное ледяное равнодушие. От печали и отчаяния, что выплеснулись из него в небе, на земле не осталось и следа, будто все, что случилось сегодня, было просто сном.
Что ж, может быть, это действительно был только сон. Много лет назад наставник рыдал у нее на плече? Нет, такое могло произойти только в грезах.
Он сказал, что научит ее при следующей встрече, но с того дня она больше не видела юношу. Она не могла найти его ни на белом камне, ни в пещере. Вместе с молодым жрецом исчезла и его птица с двойными зрачками. Гора Цзюи такая большая, и если он сменил место, где практикует совершенствование, разве Чжу Янь под силу его отыскать? Наверняка он специально прячется, чтобы избежать встречи с ней. Неужели ему настолько неловко, что кто-то увидел, как он плачет? Или она настолько ему отвратительна, что он предпочел скрываться и прятаться, только бы не быть ее учителем? Но и это не главное! В тот день она забыла забрать перо, которое подарила ей птица. Если жрец не появится, с кого же она его стребует?
Время летело быстро, и Чжу Янь не заметила, как прошел месяц. Настало время князю Чи и его людям покинуть храм Цзюи и возвратиться домой. Недовольный ребенок, так и оставшийся с пустыми руками, был вынужден последовать за своим отцом в земли Западной пустоши.
Как только девочка вернулась во дворец клана Чи, она тут же побежала к Юаню, чтобы рассказать ему о молодом человеке, которого встретила в долине Императоров. Такое нельзя было рассказать никому, кроме Юаня. С самого детства только он один был посвящен во все ее тайны.
Юань улыбнулся, услышав ее историю:
– А-Янь, похоже, тебе очень понравился тот старший братец?
– Конечно нет! Он такой скупой! – княжна топнула ногой и буркнула: – Говорил, что подарит мне перо, но бессовестно солгал. Отвратительно!
Юань щелкнул ее по сморщенному носу и ласково улыбнулся:
– Это всего лишь перышко, зачем оно тебе так нужно?
– Чтобы летать! Летать, подобно той белой птице!.. Ну, если не получиться летать, можно набросить перо на плечи. Это тоже неплохо, – она говорила и говорила, держа Юаня за плечи. – Вы, русалки, можете подолгу плавать под водой, но мы, жители Кунсана, не умеем и этого! Мы не умеем ни летать, ни плавать! Мы ничего не умеем!