Балтийцы сражаются

Трибуц Владимир Филиппович

Тяжелая обстановка на суше отвлекала наше внимание от моря. Это проявилось при решении такого важного вопроса, как использование подводных лодок в сентябре. В связи с тяжелыми боями, неясностью, как же окончательно сложится обстановка под Ленинградом, Военный совет флота решил временно воздержаться от посылки их в море.

Но как только положение на фронте стабилизировалось, мы вновь вернулись к этому вопросу. В двадцатых числах сентября нарком ВМФ запросил наше мнение о возможности прорыва подводных лодок "С-7", "С-9" и "Л-3" из Балтики через проливную зону в Атлантику. Военный совет флота высказался за прорыв. Наше решение одобрил Военный совет фронта, утвердил нарком.

Непредвиденные обстоятельства помешали выполнить этот замысел: у Аландских островов появилась эскадра немецко-фашистского флота, пришлось эти подводные лодки направить на позиции в Финский залив.

Тогда же Военный совет флота глубоко изучил состояние дел в соединении подводных лодок (командир Н. П. Египко, военком Г. М. Обушенков) и пришел к выводу, что в новых условиях базирования и ведения боевых действий целесообразно перестроить организацию управления этими кораблями. Было решено объединить все подводные лодки в одно соединение. С нашим решением согласился нарком ВМФ. Командиром соединения Военный совет флота назначил капитана 2 ранга Александра Владимировича Трипольского.

А. В. Трипольский вырос на Балтике. Окончив в 30-х годах курсы командиров-подводников, плавал помощником командира на "Л-2", позднее командовал подводной лодкой "Л-55", а с 1939 года в звании капитан-лейтенанта - современной подводной лодкой "С-1", лучшей на флоте по боевой и политической подготовке.

Начальником штаба соединения мы оставили опытного подводника капитана 1 ранга Н. С. Ивановского, а военным комиссаром - полкового комиссара И. М. Майорова. Командирами дивизионов были назначены подготовленные начальники В. А. Егоров, В. А. Полещук, Е. В. Шевцов, Е. Г. Юнаков, В. А. Червинский, Н. Э. Эйхбаум и Н. К. Мохов.

Обстановка на море, в которой приходилось действовать подводным лодкам, с каждым днем ухудшалась. Гитлеровцы лихорадочно наращивали минные заграждения в Финском заливе. В осенние шторма многие мины срывались с якорей и плавали по заливу. Ночью такую мину обнаружить невозможно. Это было опасно, так как аккумуляторы на подводных лодках заряжались в основном ночью и в надводном положении. Кроме того, противник, использовавший для базирования сил противолодочной обороны бухты северного и южного берегов залива, контролировал путь подводных лодок от Невской губы до устья залива. В этих условиях даже переходы из Ленинграда в Кронштадт и обратно стали необычным делом. Для их обеспечения мы вынуждены были привлекать значительные надводные и воздушные силы и береговую артиллерию.

Трудными стали не только переходы, даже стоять в Ленинграде и Кронштадте было в то время опасно. Систематические обстрелы лишали подводные лодки стоянок у пирсов береговой базы. Приходилось рассредоточивать их по всем гаваням и рейдам. Это усложняло ремонт, снабжение и обслуживание подводных кораблей. Готовить их к походам, грузить боезапас, горючее, продовольствие можно было только по ночам. Но даже меры предосторожности не исключали возможности повреждений.

И еще одну задачу предстояло выполнить подводным лодкам. Фашистская пропаганда объявила на весь мир, что советского Балтийского флота больше не существует, а оставшиеся незатопленными корабли прочно заблокированы и выйти в море не могут. Надо было доказать, что Балтийский флот существует и способен наносить удары по врагу.

В середине сентября 1941 года, в период сильных штормов, командир подводной лодки-малютки "М-97" капитан-лейтенант А. И. Мыльников получил боевое задание провести разведку на подступах к Таллину. При выполнении задания кораблю предстояло форсировать залив, пройти через минные заграждения. Став на позицию

севернее Таллина, подводная лодка длительное время не имела встречи в врагом. Командир решил форсировать заграждение и прорваться на Таллинский рейд. Смелое решение, подкрепленное грамотным тактическим маневром, принесло успех экипажу. Один из вражеских транспортов был тяжело поврежден. Лодка благополучно вернулась на базу. Рейд "М-97" подтвердил, что решение о выходе подводных лодок в море, принятое Военным советом, было правильным.

Вскоре в море вышла подводная лодка "Щ-320" капитана 3 ранга И. М. Вишневского. Этого командира я знал уже двенадцать лет, познакомился осенью 1929 года, когда он был сигнальщиком на линейном корабле "Парижская Коммуна". Во время перехода линкора из Кронштадта в Севастополь, когда мы шли бурным Бискайским заливом, я разговорился с ним, спросил, как он представляет свое будущее.

"Как? Конечно, на флоте, - ответил он.
– Учиться пойду, стану штурманом, только хочу перейти на подводные лодки".

Своей цели Вишневский добился.

Военкомом "Щ-320" был один из лучших политработников флота батальонный комиссар М. Д. Калашников. Вместе с командиром и секретарем партийной организации старшиной 1-й статьи А. И. Шаляпиным он настойчиво воспитывал личный состав подводной лодки в духе высокой боевой активности, патриотического отношения к выполнению воинского долга. Калашникова любили на корабле как человека большой души, умевшего найти путь к сердцу каждого воина.

"Щ-320" предстояло форсировать Финский залив, преодолев поставленные врагом плотные минные заграждения. Она решила эту задачу, использовав сведения штурманов кораблей, участвовавших в походах на Ханко. В Южной Балтике командир приступил к активному поиску. На третий день пребывания на позиции подводная лодка успешно атаковала транспорт.

Много дней провела "Щ-320" на позиции, наблюдая за врагом, и каждый день похода закалял волю моряков. Это была школа мужества. Экипаж выполнил задачу, собрал ценные сведения о движении вражеских транспортов. Через сорок дней сначала Кронштадт, а затем Ленинград встречали подводников. Балтийские шторма серьезно потрепали корабль. Но и у вернувшихся и у встречавших на душе было радостно: подводная лодка вернулась с победой. 23 человека из ее экипажа были награждены орденами и медалями Советского Союза.

Следующий выход в море совершила подводная лодка "Щ-323" капитан-лейтенанта Ф. И. Иванцова (военком старший политрук А. Ф. Круглое).

На подходах к стокгольмским шхерам "Щ-323" обнаружила и потопила танкер противника. Спустя две недели был уничтожен транспорт "Балтенланд". А через пять дней, в канун 24-й годовщины Великого Октября, 5 ноября 1941 года, подводная лодка потопила еще один танкер противника.

В первой декаде ноября "Щ-323" возвратилась к родным берегам. Я находился на борту плавбазы, стоявшей на Неве, встречал корабль. Капитан-лейтенант Ф. И. Иванцов кратко доложил о боевых успехах, состоянии экипажа и материальной части.

Я горячо поздравил подводников с победой и благополучным возвращением, передал поздравления А. А. Жданова, который так оценил успех экипажа:

"Балтийцы действуют, враг еще не раз почувствует их удары".

В январе 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР подводная лодка "Щ-323" была награждена орденом Красного Знамени, а ее командир капитан-лейтенант Ф. И. Иванцов - орденом Ленина. Орденами и медалями были награждены и другие члены экипажа.

А под Ленинградом продолжались бои. Фашистская армия, истощенная в период сентябрьского штурма, тем не менее не оставляла попыток захватить город на Неве.