Балтийская трагедия: Агония
Шрифт:
В 22:20 с дистанции трёх кабельтовых были выпущены две торпеды из кормовых аппаратов. Через 40 секунд на «Щ-307» услышали мощный взрыв. Петров приказал полностью всплывать. Поверхность моря покрывал соляр, в котором плавали спасательные пояса, предметы обмундирования, какие-то бумаги и книги. Капитан-лейтенант Петров приказал выловить из воды несколько книг. Хищные готические буквы рассеяли все сомнения — уничтожена подводная лодка противника. Книги предъявили в штабе, чтобы там сразу же не устроили истерики по поводу потопления собственной подводной лодки...
И вот пришло подтверждение. Потоплена «У-144». Немного разочаровывало то, что
Капитан-лейтенант Петров со своими офицерами поднялись на рубку покурить. Холодный ветер приятно обдувал разгоряченные лица. Слева в темноте возвышалась громада «Серпа и молота». Впереди «щук», также ошвартовавшись друг к другу, стояли «малютки», прижавшись к высоким бортам плавмастерской...
01:40
Командира подводной лодки «М-98» капитан-лейтенанта Беззубикова не покидало чувство обречённости. Его «малютка» стояла пришвартованной к громаде «Серпа и молота» у самого левого борта плавмастерской.
«М-98» вошла в строй в июле 1940, принадлежа к самой многочисленной XII-й серии подводных лодок, включающих 45 единиц. Имея 254 тонны подводного водоизмещения, 2 носовых 533-мм торпедных аппарата, 45-мм орудие и экипаж из 22 человек, лодки этой серии специально предназначались для действий в таких мелководных бассейнах со сложными фарватерами как Балтика. В концепции использования подобных лодок была и идея проникновения в гавани противника, на охраняемые стоянки и рейды. Другими словами, лодки типа «М» должны были выполнять в меру возможностей задачи океанских и сверхмалых подводных лодок. Возможно, если бы этими лодками лучше управляли, они проявили бы свой так и нераскрытый за всю войну потенциал...
21 июля 1941 года капитан-лейтенант Беззубиков вывел свою лодку из бухты Триги на северном побережье Эзеля. Впереди шла однотипная «М-94» под командованием старшего лейтенанта Дьякова. Вслед за тремя катерными тральщиками лодки шли проливом Соэла-Вяйн, направляясь в Балтийское море.
Сложный фарватер пролива был преодолён, и тральщики повернули обратно. Лодки продолжали идти в надводном положении, не подозревая, что следуют в капкан, расставленный противником. Маленькая, но хищная, как пиранья, немецкая подводная лодка «У-149» ждала их на выходе из пролива, находясь в подводном положении, несмотря на очень малую глубину.
Часы в центральном посту «М-98» показывали 07:55, когда над кормой «М-94» поднялся огромный столб воды и донного ила, и грохот взрыва резкой волной ударил по барабанным перепонкам капитан-лейтенанта Беззубикова и всех стоявших на рубке «М-98». Лодка мгновенно затонула, ударившись развороченной кормой о грунт. Часть носовой оконечности осталась торчать над водой. Взрывной волной сбросило в море находившихся на мостике командира «М-94» старшего лейтенанта Дьякова, дивизионного штурмана старшего лейтенанта Шпаковского, командира отделения рулевых Компанейца и старшину группы мотористов Лаптева. Штурман Шпаковский был тяжело ранен и вскоре утонул. Остальным удалось доплыть до возвышавшейся над поверхностью носовой части полузатонувшей лодки и взобраться на нее.
В момент взрыва «М-98» находилась от «М-94» на расстоянии четырёх кабельтовых. Будучи уверенным, что «М-94» подорвалась
К счастью, уверенный в успехе командир «У-149» слишком высунул свой перископ, который был замечен тремя мокрыми и ошеломленными моряками «М-94», которые вскарабкались на носовую оконечность своей погибшей лодки. Старшина Компанеец, сорвав с себя мокрую тельняшку и взяв другую у Дьякова, быстро передал семафор на «М-98»: «Вас атакует подлодка противника, уходите». «М-98» успела дать ход и резко изменяла курс. Выпущенная «У-149» торпеда прошла у нее за кормой.
Немец решил больше не искушать судьбу и скрылся, а возможно у него и торпед больше не было.
Сняв с носа «М-94» уцелевших, Беззубиков вернулся на базу в бухту Триги, а оттуда перебазировался в Таллинн, сохранив о своем первом боевом походе не самые приятные воспоминания.
В море, как и многие его коллеги, он совсем не рвался. По лодкам ходили мрачные слухи о существовании секретного приказа, предписывавшего расстреливать командира лодки, вернувшегося без результата из боевого похода. Говорили, что кого-то уже расстреляли в Кронштадте, называя разные номера лодок и фамилии командиров. Никто не мог проверить, так ли это. Расстреляны ли они или пропали без вести в пучине. Никто этого толком не может сказать и сегодня.
Инстинкт самосохранения заставлял вернувшихся из походов командиров в сговоре с экипажами придумывать своим лодкам немыслимые подвиги, развеять которые до конца не удалось историкам и через полвека после окончания войны. У подводников были все основания верить подобным слухам: предвоенный террор слизнул, как корова языком, 120 командиров лодок и дивизионов, бросив подводные силы флота в русло дикой некомпетентности, откуда им не удалось выбраться до самого, конца войны...
01:45
Командир подводной лодки «С-5» капитан-лейтенант Бащенко сидел в своей крошечной каюте с двумя своими непосредственными начальниками — командиром 3- го дивизиона капитан-лейтенантом Аверочкиным и комиссаром бригады Обушенковым. К прибытию из Кронштадта командира бригады капитана 1-го ранга Египко, которое ожидалось сегодня во второй половине дня, им было приказано составить очередной проект рапорта на имя начальника штаба КБФ адмирала Пантелеева с планом действия подводных лодок бригады до конца навигации 1941-го года. В каждой строчке рапорта слышалась отчаянная мольба к штабу флота выпустить подводные лодки из Таллинна.
План предусматривал два варианта. Если флот останется в Таллинне, то оперативная обстановка, весьма сложная для активных действий надводных боевых кораблей (подводники подобрали самое мягкое выражение), напротив, диктует более активное использование подводных лодок. Если флот начнет эвакуацию своих сил из Таллинна, то подводные лодки должны быть выведены с главной базы флота заранее, чтобы создать завесу на путях вероятного подхода боевых кораблей противника, сообщая об этом, а по возможности и атакуя. Всячески подчеркивалась нежелательность и нецелесообразность движения таких хрупких и уязвимых кораблей как подводные лодки в конвоях с надводными кораблями и транспортами. Лодки будут вынуждены двигаться в надводном положении, беззащитные от мин, от ударов с воздуха и с моря, лишенные своего главного преимущества — скрытности.