Банда «Зоопарк»
Шрифт:
Президент сообщил, что в начале прошлой осени оргкомитет определил тему карнавала. Художники сделали эскизы платформ, костюмов и масок уличных танцоров и передали все это карнавальерам. После этого закипела работа в их огромном ангаре. Тогда же зарегистрировались и участники карнавала, которые собирались ехать на платформе или танцевать в масках и костюмах из папье-маше.
Темой, которую в этот раз выбрал оргкомитет, были «Сказки народов мира». Одна из представленных на утверждение платформ называлась «Спящая красавица». Президент хорошо помнил, что у многих были возражения против этого сюжета.
В конце концов «Спящая красавица» победила;
Президент нахмурился, почесал в затылке и глубоко задумался. Да, конечно, он помнит об этом. Но понятия не имеет, почему члены комитета решили использовать две одинаковые платформы. Это решение было принято в отсутствие президента – он тогда уезжал на две недели в Нормандию, к больному родственнику. А так как карнавальеры не стали бы делать платформу без разрешения Комитета, президент просто не обращал на нее внимания, пока платформа не исчезла. Тогда он, как и многие другие, решил, что это всего лишь проделка студентов.
Дело понемногу прояснялось. Кто-то подсунул месье Лакрусу макет, не согласованный с Комитетом. Группа с поддельными документами забрала ее, уложила туда большой груз наркотиков и нагло провезла его на глазах у всего мира.
Если бы ничего не помешало выполнению их плана, преступники распределили, переработали и упаковали сырье, наводнив Побережье наркотиками. Но этого не случилось. Что-то произошло.
Настало время обратиться к докладам ребят из лаборатории. Здесь определенности было больше. Но, как обычно, свидетелей эксперты представить не могли.
Что ни говори, произошло это два месяца назад. Никто из прохожих не удивился бы, увидев в последние дни фестиваля, как одну из платформ закатывают на сцену театра Варьете. Никто бы даже не вспомнил, что театр закрыт и опечатан. А неизвестные, которые приходили потом, заходили через служебный ход и наверняка старались не привлекать внимания.
Но кто они? Кто приходил сюда, к платформе номер девятнадцать, и что здесь произошло? В подсознании Скубайда внезапно всплыли образы уважаемого антиквара Рокбрюна и его друзей – электрика, торговца огурцами, цветовода и владельца бара. Опыт подсказывал ему наиболее вероятное объяснение произошедших событий. Одна банда купила и доставила сюда огромное количество чего-то ценного. Другая банда узнала о планах первой, захватила товары и заставила навсегда замолчать членов банды номер один. Неясным оставалось, кто были члены банды номер два, откуда они взялись и куда дели захваченное добро? Где сейчас люди из банды номер один или то, что от них осталось? Эксперты определили, что рядом с платформой был застрелен человек. Но где же остальные?
Скубайд достал из папки заключение экспертизы и еще раз просмотрел его. Слава Богу, главные хранилища отпечатков пальцев во всем мире уже в памяти компьютеров. Достаточно сфотографировать эти петли и завитки, и через пару часов можно получить информацию из стран, где владелец этих отпечатков хоть раз попадал в руки полиции!
Четыре полученных отпечатка значились в полицейских досье. Один французский, два американских рецидивиста и немец, о котором полиция Германии тоже не сообщала ничего хорошего.
Француз представлял для Скубайда наибольший интерес. Судя по поступившей
Размышления Скубайда прервал стук в дверь. Вошел Андре Пико, самый опытный детектив в его бригаде, ветеран с тридцатилетним стажем. Сослуживцы называли его не иначе как Шерлок Пико, потому что он воображал себя специалистом по дедукции и героем детективных триллеров, которые он читал в огромном количестве.
Это был маленький седой человек с блестящими глазами и морщинистым лицом. Он никогда не расставался с трубкой, что давало лишний повод насмешникам, считавшим это частью его игры в Шерлока Холмса. Пико не хуже других знал, что труд детектива состоит из нудной работы, сложнейшего розыска, напряженного обдумывания и тщательного анализа. Некоторые его решения действительно были хороши, хотя бывали изощренными до смешного. И все же, бывало, что применяя свои странные методы, ему удавалось какими-то невероятными путями находить преступников. Однако сейчас капитану Скубайду было не до хитроумных выдумок.
– Ну, Пико, – сказал он. – Ты, наверное, пришел с какими-то своими хитрыми умозаключениями?
– Да, мой капитан, – ответил старик, вынимая изо рта трубку. Обычно он использовал ее вместо указки, чтобы энергичным жестом подчеркивать свои доводы.
Скубайд вспомнил, что от Пико не отделаешься, пока не выслушаешь его до конца.
– Ну что ж, говори, – сказал он.
– Мы знаем, – начал Пико, – что в феврале прошлого года, за две ночи до окончания карнавала семь участников фестиваля, ехавших на платформе, затащили ее в театр Варьете, который они заранее открыли. Я думаю, что эти семеро остались в своих маскарадных костюмах, потому что если бы они сняли костюмы, то мы бы их нашли.
– Блестяще, Пико! – сказал Скубайд. – Ты считаешь отсутствие чего-то за доказательство? Я думал, что ты додумаешься до чего-нибудь более серьезного.
– Мне просто показалось странным, что ни один из таких заметных костюмов не нашелся, – продолжал Пико, не обращая внимания на сарказм Скубайда, – и считаю, что раньше, чем эти семеро успели уйти, в Варьете ворвалась банда вооруженных людей, которые поставили всех семерых возле стены и расстреляли. Ведь там не осталось никаких следов схватки.
Терпение Скубайда истощалось.
– Вам не кажется, мой дорогой Пико, – сказал он, – что вы пересказываете мне сейчас знаменитое Чикагское убийство?
– Здесь есть некоторое сходство, – бесстрастно ответил Пико.
– И как же проводилось это массовое убийство? – насмешливо продолжал капитан. – Не осталось никаких следов, кроме пятнышка крови, одного поврежденного кирпича и одной сплющенной пули.
– Ха! – сказал Пико, решительно взмахнув своей трубкой. – Я определил методом дедукции, что одна из жертв попыталась удрать и тут же получила пулю в спину. Пуля прошила тело насквозь и расплющилась об стену.