Бангкок - темная зона
Шрифт:
Можете назвать это следствием глобализма. Как все тайцы (а их примерно шестьдесят три миллиона плюс-минус несколько таких придурков, как я), полковник полиции Викорн еще недавно интересовался западной культурой, мягко говоря, с прохладцей. Но по мере того как старел и благодаря своему основному, связанному с метамфетамином бизнесу заключал все больше выгодных контрактов с западными странами, он решил, что должен хотя бы что-то знать о своих клиентах. Он приказал мне информировать его о главных тенденциях развития в Европе и США, основными из которых считал изменение цен на яа-баа на улицах тамошних городов.
Я оправдывал свое существование тем, что копался в «Нью-Йорк таймс», выискивая все, что содержало ключевые слова: «мет», «Управление
5
См. приложение.
— Вот послушайте, — начал я и пересказал статью.
Полковник настолько заинтересовался, что мне пришлось переводить дословно. Суть статьи заключалась в следующем: спираль эволюции порнографии можно проследить от неприличных открыток к почтовым заказам из магазинов видео, затем к возможности скачать ролики из Интернета. Изменения произошли примерно за десятилетие, в течение которого порнография превратилась из презренного бизнеса на миллион долларов в многомиллиардную и, следовательно, уважаемую индустрию. (В 2000 году в США в пунктах видеопроката было взято семь миллионов единиц записей «жесткой порнографии», что составило по два с половиной фильма на каждого жителя страны. Во всех поровну показано оральное и вагинальное совокупление. Следовательно, в 2000 году, то есть в год публикации статьи, среднестатистический американец участвовал в оргиях не менее пяти раз. Считается, что с тех пор эта цифра удвоилась. И при том у меня не было сведений по роликам с гомосексуальной тематикой.)
Другими словами, порнография как объект инвестиций неодолимо манила старые корпорации. Как и интернет-игры, порно в основном пережило все доткомовские [6] компании, доказав, что наряду с индустрией питания, сна, одежды и смерти это именно то поприще, которое может выбрать вступающий в жизнь молодой человек, если не хочет ошибиться.
К тому времени, когда я закончил перевод, Викорн, этот шестидесятилетний мужчина, сидел не как обычно, развалясь и источая цинизм, а на удивление прямо, будто ему вкололи порцию адреналина. Невинность только что случившегося просветления разгладила его черты, и он выглядел лет на десять моложе.
6
Компании, ведущие бизнес в Интернете. Слово образовано по расширению com, которое присваивается коммерческим организациям.
— Прочитай мне цифры еще раз, — попросил он с восторженным вздохом. — Удивительно! Фаранги еще более двулики, чем Тайская королевская полиция. Ты хочешь сказать, что эти сладкоречивые убогие западные журналисты, которые брызжут слюной, понося наши бордели, сами большую часть жизни проводят в номерах пятизвездочных отелей, где платят за то, чтобы смотреть, как другие за плату трахаются?
— Такова их культура лицемерия, — ответил я, и мой голос прозвучал более осуждающе, чем я того хотел.
Однако гангстеры размаха Викорна видят
— Это культура мастурбации, — поправил он меня, потер руки и принял позу сельского учителя. — Так чего ты ждешь? Снимай кино.
Я с умным видом покачал головой.
— Ни малейшей возможности. Вы не понимаете. Да, в американском порно полно силикона и губной помады на пенисах, играют они еще хуже наших, и у многих женщин на задницах прыщи. (Сознаюсь, время от времени я добавлял десятку к плате за гостиничный номер, чтобы смотреть платный канал. Но разве ты так не поступаешь, фаранг?) Но операторская работа превосходная. Те, кто смотрит в видоискатели камер, некогда верили, что их удел — снимать для грядущих поколений артхаусное кино. Они умеют выбрать нужный ракурс, столько, сколько надо, задержаться на предмете, работают несколькими камерами, чередуют общие и крупные планы и панорамы, применяют замедленную съемку, включают в кадр графику и делают неожиданные наезды на мелкие участки тела, которые зритель до этого просто не замечал. Эти люди — профессионалы высшей пробы, — объяснил я и испытал удовлетворение. — Мистер и миссис Джерков из Юты не станут покупать в задней комнате на Сой-23 видеозапись, сделанную дилетантом, вручную, единственной камерой, потому что они привыкли к качеству.
Мой начальник помолчал, потер подбородок и посмотрел на меня честным немигающим взглядом.
— А что такое артхаусное кино?
Я почесал затылок.
— Сам не очень уверен. Так выражаются в киноиндустрии, когда говорят о фильме, который надеются продать, выдавая за некоммерческий.
— Где-то я слышал это выражение.
Я уже готов был ответить, потому что точно знал, где мы оба услышали его впервые. Но внезапно понял, насколько обогнал меня полковник. Мы обменялись взглядами.
— Ямми, — проговорил я. — Но он в тюрьме, ждет суда и, можно не сомневаться, получит смертный приговор.
Викорн вскинул руки и приподнял плечи.
— Следовательно, сейчас самое время заключить с ним сделку. Ты так не думаешь?
Я смирился с мыслью, что в этот день мне не удастся поговорить с полковником о деле Дамронг. Извини, фаранг, но грядет отступление от темы.
5
В качестве следователя, отвечающего за обвинение Ямми, я держал его дело в голове и, пока ехал на такси в Лард-Яо, вспоминал детали.
Он родился в Сендае в семье мелкого служащего. Его отец работал в корпорации «Сони», мать — традиционная японская домохозяйка, со всей страстью и неутомимостью готовившая к столу мясо кита с морскими водорослями.
Решающим моментом в первые годы жизни Ямми стало то, что его отец имел доступ к образцам товара корпорации, особенно фотоаппаратам. Наш герой научился наводить объектив, щелкать затвором и почти одновременно ходить, и в результате не развил навыки речевого общения. В интровертной культуре это почти не имело значения, но его письменная речь была тоже не на высоте.
Отец Ямми не слишком расстраивался — он сполна познал прелести жизни по струнке и рассмотрел в изъянах сына проявление гениальности. Пожертвовав многим, семья переехала в Лос-Анджелес, где пробелы в образовании юноши остались незамеченными.
При первой возможности отец поместил его учиться в школу кинематографии. Все шло хорошо до тех пор, пока семья не отправилась на экскурсию в Сан-Франциско, где Ямогато-старший умудрился стать единственным за два десятилетия туристом, который попал под трамвай. Выплаченную страховку мать отдала за образование Ямми, но сама не согласилась ни минуты дольше оставаться в Америке. Оставшись один на один с собственной гениальностью, но лишившись коронного материнского блюда — стейка из китового мяса в морских водорослях, Ямми тем не менее легко получил профессию голливудского оператора.