Бангкокская татуировка
Шрифт:
Дао признательно улыбнулась, словно я похвалил ее новое платье, и продемонстрировала другие татуировки. Но для этого ей пришлось встать на скамью на колени и повернуться ко мне задом. Я увидел двух драконов, нарисованных с изрядной долей юмора и настолько воздушных, что они казались легче облаков, — настоящий шедевр нательной живописи. Если бы я захотел выколоть на себе драконов, ведущих битву за обладание моими половыми органами, то, безусловно, предпочел бы таких же. Эти бились не на жизнь, а на смерть, отстаивая свое право на темный мысок на теле девушки.
— Потрясающе! — восхитился я, и она положила мою руку себе на влагалище, а на случай,
— Поласкай меня там и скажи, чего тебе хочется. Я гораздо лучше работаю, когда возбуждена.
Когда происходит подобный контакт (чего уж греха таить), во все участки нервной системы мужчины поступает первозданный сигнал. Требуется очень большая изворотливость, чтобы оторвать сознание от промежности и направить ход мысли чуть выше по позвоночному столбу.
— Все в порядке, можешь трахнуть меня прямо здесь. Босс — богатый японец, откупается от полиции, мы можем делать все, что угодно.
— Все-таки как насчет татуировки?
— Поговорим за делом. Я вся горю.
— Не могу — стесняюсь.
— Тогда отведи меня куда-нибудь.
— У меня не стоит.
— А там что? Палка — не согнуть?
— Это я придуриваюсь.
Разочарованно:
— О!
— Просто сделаем вид. Этого вполне достаточно.
— Что тебя заводит?
— Поговори со мной о татуировках. Заплачу, как если бы у нас все получилось.
— О татуировках? М-м-м… Ты же даже не японец. Один клиент заставил меня их сделать, — прошептала Дао, не забывая по-кошачьи тереться о меня бедрами, от чего я получал истинное удовольствие. — Он, разумеется, был японцем. Сказал, что ему нравится мое тело, но без татуировок я какая-то слишком голая. Пообещал, что будет желать меня намного сильнее и платить вдвое больше, если я соглашусь сделать татуировки, и я ответила: «Да». Так все и получилось: без татуировок он кончал за две минуты и уходил, а с ними никак не мог насытиться. Если уставал, просил подняться, смотрел на них, и у него снова вставит. Утверждал, будто мои татуировки — самые красивые из всех, что он видел за пределами Японии. Тот тип, что их наколол, — настоящий мастер.
— Как его имя?
— Тебе понравились драконы, лижущие сзади мое влагалище?
— Очень.
— На них потребовалась уйма времени. Он приходил каждый день в течение целой недели. Сначала сделал что-то вроде наброска, а потом раскрасил. Ему приходилось быть очень осторожным. Ну понимаешь, чтобы не занести инфекцию.
— Было больно?
— Не очень. Мастер тату пользовался длинными бамбуковыми японскими иглами. У них есть какое-то особенное название. Я боялась, но он был очень нежен. Каким-то странным образом меня возбуждал.
— Как его звали?
— Клиента?
— Нет, художника.
— Не могу припомнить. Иши или Икиши. Или Витакиши. А может быть, Ямамото — забыла. Скажи мне какую-нибудь непристойность, а то я теряю сосредоточенность.
— Как фамилия клиента?
— Толи Хонда, толи Тошиба.
— Понятно, не хочешь ответить.
— Таковы правила. Так ты будешь выражаться?
Выражаться? Странная просьба. Благодаря профессии я не имел возможности отточить это мастерство. И вообще, со времени инкарнаций в буддийском университете Наланда секс творил со мной странные вещи. При всем моем уважении, фаранг, должен тебе заметить, что вы, белые, зря потратили две тысячи лет, занимаясь несусветной чушью, когда пытались подавить половое влечение. Смысл воздержания от
— Что ты там шепчешь? — поинтересовалась Дао.
— Все и ничего.
— Ты романтик? У меня сто лет не было клиентов-романтиков. Хочешь обладать мной вместе с другой девушкой? У тебя есть жена? Можешь оттягиваться. Властвуя надо мной.
— Я не женат.
— Тогда хочешь поиграть со мной вместе с другим мужчиной? Можете трахать меня одновременно в два смычка. Это будет стоить в два раза дороже — или, скажем, на пятьдесят процентов больше, чем в одиночку.
— У него есть мастерская?
— У кого?
— У художника?
— Нет. Он каждый раз приходил домой к моему клиенту. В нем было что-то такое особенное. Непохоже, чтобы он вообще мог владеть мастерской.
— Какая именно особенность?
— О чем ты сейчас думаешь?
— Об оме.
— Так зовут твою жену?
— Ты же слышала, что я не женат. Он делал татуировки другим девушкам?
— Нет. Работал вроде как только для моего клиента. Другие японцы завидовали моим наколкам, но он не рассказывал, кто их делал. Правда заводят?
— Угу.
— Ты вот что — перенеси меня на другую скамью. Там сможешь смотреть на них в зеркало.
Почему у меня возникло ощущение, что татуированная красотка проделывала все это и раньше? С сыщицким усердием я стал разглядывать двух драконов, которые благодаря зеркалу были теперь у меня на виду. Дао шевелила ягодицами, и они исполняли что-то вроде танца — систола, диастола: явный намек на вдох и выдох мироздания.
Дао совершенно задохнулась и медленно слезла с меня.
— Взгляни на меня: я вся в поту. Вконец меня измочалил, а сам даже ширинки не расстегнул.
— Извини. Занимался самоочищением. Посиди у меня на коленях, хочу как следует рассмотреть дракона у тебя на животе. Очень хотел бы наколоть себе такого же. Удивительно, что образ сохраняется, даже когда ты сгибаешься пополам.
— Просишь, чтобы я помогла его найти?
— Это возможно? У тебя есть какие-нибудь зацепки?
— Мой клиент приходил с другой девушкой — ее зовут Ду. Она работает в «Розарии». Я слышала, что он заставил ее сделать татуировку у того же типа, но это было еще до меня. Потом ее бросил, потому что ей исполнилось двадцать семь. Япошки не любят старух.