Бар на окраине

Кроткова Изабелла

Я слегка замялась, и тут неожиданно вспомнились слова Ивана Ильича:

«Марианна Леонидовна передает всем свои поздравления…»

Марианна. С социологического. Чем не однокурсница?!

— А меня Марианна поздравила. С социологического, — заявила я.

И гордо подождала Дашкиной реакции.

Реакция не замедлила проявиться, только совсем не та, что я ожидала.

— Какая еще Марианна?.. — переспросила она.

— С социологического… — с легкой запинкой повторила я, отчего-то холодея.

— С социологического?

Что-то не помню… да не было на социологическом никакой Марианны! — уверенно сообщила Дашка.

— Как это не было?.. — возмутилась я.

…Ариша! Здравствуй! Не узнаешь?..

…Мы учились на одном курсе, неужели не помнишь? Только ты на библиотечном факультете, а я — на социологическом…

…Я помню, как хорошо ты училась…

— Ну как это не было? — повторила я тупо.

— Да точно не было, говорю тебе! Ой, у меня, кажется, суп выкипает! Пока! — закричала Дашка, и в трубке раздались гудки.

Я нахмурилась.

Откуда же она тогда меня знала?..

Мое остолбенелое состояние вновь прервал телефонный звонок.

Я бросилась к трубке. Может быть, Басова вспомнила Марианну?..

— Алло? — деловито произнес мужской голос. Где-то я его уже слышала. Наверно, это Семенов или Дорошин спохватились и сейчас поздравят меня с Новым годом.

… — Ваш заказ готов. Когда доставить по адресу? — Какой заказ? — переспросила я, ничего не понимая.

— Венок и табличка.

И я поняла, где я его слышала.

Послав мужика на три буквы и посоветовав ему засунуть выполненный заказ в одно место, я нажала на кнопку отсоединения и осталась стоять как вкопанная с трубкой в вытянутой руке.

Да что же это творится?

Везде и всюду — во мне, со мной, с квартирой, даже с телефоном?!

…ЗДЕСЬ НЕЧИСТО…

И вновь мне припомнился указующий перст миссионерки и ее поспешный скачок на лестничную площадку.

Она шарахнулась от меня, как черт от ладана.

Передо мною вдруг мысленно предстало глядящее из ведра рогатое отражение.

Как черт от ладана… Как черт от ладана… — каруселью закрутилось в голове.

Черт.

«Мне скорее помогут черт с рогами или ведьма на помеле!..», — вдруг, как утопленница из воды, всплыла брошенная мною в сердцах фраза.

Черт с рогами… Ведьма на помеле…

И тут же поднялся из недр памяти хриплый голос Марианны.

«…к тому же, она сама призвала нас на помощь…»

Так вот кого

я сгоряча призвала на помощь!

Вид из окна стал резко расплываться.

Святый Боже! Неужели это правда?!

ГЛАВА 50

Так вот оно что! Оказывается, я сама во всем виновата!

Медленно я вернулась в спальню, и, чтобы хоть чей-нибудь живой человеческий голос нарушил нагромождение мрачных мыслей и жутких событий, происходящих во сне и наяву, включила радио.

И услышала гороскоп.

Вернее, лишь окончание его последней фразы.

«…правду скажет тот, кому доверяете. Телец. Сегодня вам сопутствует удача в денежных и любовных…»

Я разочарованно приглушила бесполезное уже вещание и все так же медленно направилась на кухню готовить завтрак, одновременно являющийся обедом. Тупо глядя куда-то в сторону и механически двигая руками, я насыпала в турку кофе, просыпав половину на скатерть. Потом так же механически зажгла газ, чуть не опалив рукав халата…

Черные мысли плыли в голове, как рыбы-убийцы.

И дико хотелось спать.

Я совсем не выспалась, но была благодарна за это парочке христиан-протестантов. Кто знает, от чего они меня уберегли?..

Перед глазами вновь всплыла светлая комната с низким потолком, в ноздри проник ее свежий воздух, у стены возникло утягивающее в свою глубь зеркало, рядом с ним стул и платье.

Платье из прошлого сна.

Настино платье.

От воспоминания о легком шелке кипенно-белого одеяния вновь бросило в дрожь. Я ведь чуть было не надела его на себя! Если бы сон не разрушило дребезжание звонка…

В этот момент кофе низвергся на плиту черным водопадом.

Но я не заметила этого.

Подойдя к окну, я прижалась лбом к стеклу и в оцепенении смотрела на елку на Центральной площади, на суетящихся внизу людей, думая, чем же, по подсказке гороскопа, будет услышанное от того, кому я доверяю?..

Правдой или неправдой?..

И мысль эта резала сердце глухой болью.

Я с тоской подняла бессонные глаза на вышедшее из-за тучи солнце. Увижу ли я такое же солнце после Рождества?..

(А кому я доверяю?

Пожалуй, только Тане, да и то с натяжкой…)

Или кому-то еще?..

Таня.

Перед выходом на работу я надела малахитовые бусы, и они обвили шею тяжелым кольцом.

Ощущая тупую боль в сердце, я очень медленно всунула руки в рукава полушубка.

Потом обула сапоги. Нахлобучила вязаную кепку.

И взглянула в зеркало.

На меня смотрело мое бледное утомленное лицо.

И в глазах своего отражения я прочла все тот же вопрос.