Бар на окраине
Шрифт:
— Бей врагов их оружием. Только тем, что было с ними!
Легкое облако, вырывающееся из меня, уже почти вышло совсем — боль ослабла, дым поднялся к потолку, и, похоже, внутри меня осталось совсем немного того белого, полупрозрачного, невесомого, что им нужно.
А что, если…
И я что было сил запустила жемчужиной прямо в пасть зверя.
Такого эффекта я совсем не ожидала.
Соприкоснувшись с силуэтом, жемчужина превратилась в большой огненный шар, который прожег волка насквозь, оставив в его
Комната содрогнулась от душераздирающего крика, стона, вопля — все смешалось в одном несущемся предсмертном звуке. Волчья тень, навылет простреленная жемчужиной, грузно осела на пол, и я увидела, что это был вовсе не волк, а волчица: после шумного ее падения передо мной очутились… ноги в туфлях и пола нарядного темного пиджака Лидии Никитичны…
А где-то должна быть еще одна жемчужинка, упавшая с барышни-вурдалака… И теперь во время ее стремительного полета нужно успеть проскользнуть к двери…
Кошка будто отмерла и вдруг, выпустив острые когти, ринулась на меня.
Я судорожно зарылась рукой в кармане, ища оружие — то, что было с ними. Вот оно — на дне глубокого кармана. И огненный шар, пролетев один или два метра, пронзил насквозь голову оборотня. Последнее, что я увидела — это раскалывающиеся на части, кипящие ненавистью ледяные Лилькины глаза.
В этот момент я была уже у двери. Огромная, размером больше питона, тяжелая змеюка, распахнув пасть, развернула свое кольцо и метнулась за мной. Но дверь перед ней резко захлопнулась, и я услышала, как она ударилась об нее всем своим мощным длинным телом.
Я оказалась в темном коридоре. Когда я искала жемчужину, под руку сначала попался фонарик. Где же он?.. Я быстро опустила руку в карман и нашарила его. Бледный луч слабо осветил край лестницы и переход. Господи, куда же идти?.. Вперед, вверх или вниз?..
Не исследуй неверный путь, — вновь пронзил мозг голос провидца. — Верный путь ведет вниз!
Вниз!.. Почему я не вспомнила этого раньше?..
Куда же вниз?.. В кухню?..
Я вспомнила жуть, творящуюся в кухне. Неужели туда?!
Но другого пути, ведущего вниз, я не знала.
Дверь с треском распахнулась — видимо, змея пришла в себя. По руке ударил тяжелый хвост и с силой выбил из нее фонарь. Он стремительной молнией пролетел мимо и исчез в темноте.
— Вот ты где!.. — раздался рядом возглас облегчения, и меня схватила все та же знакомая по ощущению рука.
— В кухню! — вскрикнула я и рванулась вниз по темной лестнице.
Я потащила сопротивляющегося человека за собой, но упирающаяся рука вырвала меня обратно.
— Нет! Под стойку! — пролетел шепот, и мы сломя голову устремились куда-то
Внезапно ноги мои сковало живое холодное кольцо.
От ужаса я чуть было не заорала во все горло, но тут же вспомнила укус цветка и то, что случилось после моего непроизвольного визга.
— Змея! — еле слышно вымолвила я.
Ведь где-то здесь бродят еще несколько этих жутких тварей!.. И, кажется, они пока нас не чуют.
Напряжение держащей меня руки чуть ослабло, легкое дыхание переместилось вниз, и вдруг тугое кольцо само собой разжалось, и под потолком прокатился такой же бешеный крик, который издала, падая, волчица с оскаленной пастью.
— Скорее!.. — шепнул спаситель.
«Это, наверно, Вовка был змеем…», — почему-то подумала я, спеша за тем, кто широкими шагами тащил меня к выходу — тому, что ведет вниз.
Но пол под ногами вдруг зашатался, как при надвигающемся землетрясении; стены задвигались, и ступени одной из лестниц начали крошиться и падать под ноги, перекрывая ход. А что за лестница с треском лопается — входная или та, обманная, со светелкой и зеркалом?.. Все перемешалось, и в глазах заплясала жгучая темнота.
— Сюда… — неуверенно зашептал мой попутчик, тяня вправо.
Но кому, как не мне, было знать расположение всех каморок бара наизусть? Кто, как не я, каждую ночь по нескольку раз обходил его весь целиком, запомнив все уголки и повороты?..
— Нет! — решительно потащила я его налево. — Сюда!
Мы пробежали еще несколько метров и, наконец, наткнулись на угол стойки.
Рука вновь обрела уверенность и затянула меня в какую-то дыру под стойкой.
— Держись. Тут крутые ступени!
Под ногой громко лязгнуло ведро, и кто-то, стоящий сзади, это услышал. Я обернулась, и перед глазами мелькнуло желто-черное платье, а за ним метнулись призрачные тени — и жгучий смрад их дыханий очень близко обжег шею.
Между нашими крепко сцепленными руками вклинились то ли когти, то ли острые клыки.
Я почувствовала, как горячая кровь струйкой побежала по запястью, а позади вновь раздался приближающийся рев.
У меня больше не было жемчужин.
Но у него — или у таинственной нее — что-то было!.. Раздался дикий вопль, и когтистая кисть, блеснув зеркальной поверхностью, шмякнулась на ступеньку.
— Быстрее, Арина, быстрее!..
У меня уже не хватало дыхания.
— Еще совсем чуть-чуть, всего несколько шагов. Мы почти выбрались отсюда!
— Не могу дышать! — пролепетала я, чувствуя, что бусы — Танины бусы — змеей давят шею и вот-вот могут задушить.
— Сейчас, сейчас!.. — резкий взмах руки, и бусины, целый град бусин, посыпались на ступени, прожигая в них дыры и испепеляя дотла.
Все, кто неслись за нами, отчаянно рыча и царапая бревна стен, остались позади, перед сгоревшей лестницей.