Бархатный дьявол
Шрифт:
— Что в нем? — Я спрашиваю. — На самом деле, неважно. Мне все равно. — Я откусываю большой кусок и вздыхаю с удовлетворением. — Черт возьми, это хорошо.
Исаак просто сидит и улыбается.
— Ты ничего не будешь есть? — спрашиваю я с набитым ртом.
— Не голоден.
— Грубо смотреть, как ест другой человек.
Он пожимает плечами. — Я не против быть грубым.
Я закатываю глаза. — Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю.
Продолжая жевать, я оборачиваюсь, любуясь видом из огромных арочных окон.
Но когда я возвращаюсь за едой, Исаак смотрит на меня.
— Что теперь? — Я спрашиваю.
— Приятно видеть, что ты немного развлекаешься.
Я качаю головой. Как я могу объяснить ему, что наслаждение неволей похоже на то, что может получить удовольствие только фундаментально сломленный человек? Что в каком-то смысле — во многом — я ненавижу себя за это?
Но в одном он прав: я получаю удовольствие и явно плохо это скрываю.
— Аластер позаботится о тебе, пока меня не будет.
— Ты сейчас уходишь? — спрашиваю я, стараясь не показаться слишком разочарованной.
— Я пообещал, что встречусь с семьей Лахлана, как только приеду. Я просто хотел сначала тебя устроить.
Это хороший жест. Мило, на самом деле, но опять же, я боюсь читать слишком много. Вероятно, где-то глубоко зарыт скрытый мотив. С Исааком всегда так.
И я увижу это только тогда, когда убежусь в том, что между нами есть нечто большее, чем просто план мести.
— Все будет хорошо. Иди и повидайся с семьей Лахлана.
Исаак кивает мне. Выражение его лица трудно прочесть, но я предполагаю, что оно что-то среднее между принятием и легким облегчением. Я не уверена, что из этого относится ко мне, а что к Лахлану.
— Я вернусь ночью.
— Хорошо.
— До тех пор замок будет в твоём распоряжении.
Я хмурюсь. — Это напомнило мне: почему Аластер назвал меня хозяйкой этого замка? Помимо того, что это звучит совершенно архаично, на самом деле это неправда.
— Я не видел необходимости рассказывать им обо всех ужасных подробностях нашей ситуации, — объясняет Исаак. — Насколько им известно, ты моя жена. Миссис Исаак Воробьев.
Мой желудок делает небольшое сальто назад, когда он так произносит мое имя. Черт бы его побрал. Будь он проклят и его безумно красивые голубые глаза. Черт бы побрал его и все, что он делает со мной, даже не пытаясь.
_ Здесь есть стационарный телефон, которым я могу воспользоваться? — Я прошу, чтобы замазать слегка бременный момент. — Или подключение к Интернету?
— И то, и другое, — отвечает Исаак. — А у тебя один звонок.
— Я помню правила, ваше высочество.
Исаак поднимается на ноги, и мой взгляд автоматически скользит по его высокой фигуре, широким плечам, идеально мускулистым рукам.
К
— Перестань делать вид, что знаешь, о чем я думаю, — огрызаюсь я.
Он смеется. — А я знаю, kiska.
— Нет, ты не знаешь.
— Я знаю, ты надеешься, что я скоро вернусь.
Я должна контролировать свое выражение лица, но он не упускает проблески раздражения, что, опять же, он прав.
— Не волнуйся, — добавляет он, прежде чем я успеваю что-то сказать. — Я не обольщаюсь тем, что ты заботишься обо мне. Но если дело не в моей личности, тебе определенно нужно мое тело.
Он… дразнит меня? Эта греховно опасная улыбка, кажется, говорит об этом.
— Тебе негде быть? — говорю я ворчливо.
Все еще ухмыляясь, он уходит и оставляет меня в своем величественном замке. Это иронично, правда. Если я проигнорирую хотя бы несколько неудобных деталей, мне покажется, что я живу в сказке.
Но я не принцесса.
Исаак Воробьев не князь.
И, черт возьми, на конце радуги нас точно не ждет долго и счастливо.
35
ИСААК
НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ
Она открывает дверь почти сразу. Как будто она ждала меня.
— Исаак.
Я даю ей жесткий, усталый кивок. Это лучшее, на что я способен после унылого вечера с кланом Мерфи. На Ками прозрачное белое платье с вырезами на рукавах и глубоким V-образным вырезом. Я должен быть осторожен, чтобы не смотреть.
— Ты хорошо выглядишь.
Она смотрит на свое платье, а потом снова на меня. — Спасибо. Ты купил его для меня.
— Кажется, мой вкус так же хорош, как и всегда.
В другой день этот же разговор вылился бы в драку. Ками обвинила бы меня в том, что я пытаюсь контролировать ее, платя за все, что у нее есть.
И я бы ответил ударом ниже пояса, который заставил бы ее захлопнуть дверь перед моим лицом.
Что, конечно же, потребовало бы, чтобы я протиснулся через указанную дверь и напомнил ей, кто тут главный.
Внезапная маленькая фантазия заставила мой член застыть, как железный прут, за две секунды.
Это и то, как она сейчас смотрит на меня своими свирепыми зелеными глазами.
— Пошли, — говорю я хрипло. — Мы уходим.
— Сейчас? — она спрашивает. — Уже почти десять часов.
— У тебя есть другие планы?
Она раздраженно поджимает губы, но следует за мной из своей комнаты. Мы тихонько выходим наружу, где припаркован и ждет нас мой темно-синий Феррари.
Я открываю ей дверь и замечаю, как ее глаза чуть-чуть проясняются. Как будто этот простой жест — это то, чего она ждала всю свою жизнь.