Барнар — мир на костях 3
Шрифт:
— Я понимаю это, но зачем лишние проблемы при обсуждении подобного?
— Затем, что ты писатель. А проблемы — это твой хлеб. Если прогнешься под глупые заветы общества, то сам себе не простишь. Можно убежать от других, но не от себя. Так что сам выбирай: уважать тебе самого себя или нет.
— Куда мы едем, Конрад?
— На границу между Саркеном и Морским Полвилем. В город Олдиар.
— Стоп. А почему мы не взяли Амелию? Ты вообще в своём уме? Ты же ещё не до конца научился сопротивляться безмолвным. Что, если они проникнут
— Иорик, если что-то пойдет не так, то ты меня убьешь! Вот и все, — наёмник улыбнулся.
— Да пошел ты! Собираешься подвергать себя опасности, несмотря на то, через что мы все прошли… И тебе еще кажется это забавным?
— Послушай….Я уже устал прятаться. Опасность никуда со временем не денется. И если что, то в Олдиаре меня никто в лицо не знает. Мы назовемся узревшими ураган. Теперь это наше общее имя.
— Я возвращаюсь обратно. И расскажу все Амелии, — Бэбкок покачал головой.
— Знаешь, если бы здесь сейчас был Грегори, то он бы меня понял.
— Грегори… — поэт раскрыл рот от досады. — Он, конечно, был хорошим человеком, но дураком. Он жил одним днем.
— Да! Но зато какой это был день… Он не упускал возможностей, несмотря ни на что.
— Возможностей? Может, ты хотел сказать, не пропускал ни одной юбки.
— И это тоже. Но пойми, я делаю то, что я хочу. Потому что я живой, Иорик. И я не хочу больше убегать или скрываться. Надо мной постоянно будет угроза, где бы я не был. Так лучше попытать счастья. Лучше прожить жизнь так, как считаешь верным. Даже если она и окажется короткой. Вот почему Грегори бы меня понял. Он не боялся испытывать судьбу, как и я.
— Хорошо… Но почему нельзя было взять с собой Амелию? Ответь мне.
— Потому что это моя судьба. И я сам хочу ей руководить. Ясно?
— Знаешь, Конрад, я ведь считал тебя умным. Но, видимо, ошибался.
— Ещё как ошибался, брат, — рассмеялся наёмник. — Так что, если хочешь, можешь возвращаться и жаловаться Амелии на меня. Мне все равно. Но я сделаю то, что задумал.
— И в чем задумка? Что ждет в Олдиаре?
— Так ты со мной или нет? — Конрад взглянул на него.
— Что б тебя черти побрали! — Иорик пришпорил жеребца и нагнал друга. — Если мы благополучно вернемся, Амелия с нас живьём шкуру спустит.
— Ты её боишься? — усмехнулся наёмник.
— А ты разве нет?
— Эх, Иорик, женщин надо не бояться. Их надо любить.
— Ты не ответил.
— Я боюсь не её, а её языка. Она потом всю плешь проест своими нравоучениями.
— И верно сделает! — заметил поэт.
— Да сколько можно уже? Ты мне брат вообще или нет?
— Брат, — кивнул Бэбкок.
— Так будь, значит, на моей стороне!
— Зачем мне быть на твоей стороне, если ты не прав?
— Я сейчас тебя ударю, Иорик!
— Эта угроза бы сработала раньше, но не сейчас, — улыбнулся тот.
— Пригрел, называется, змею среди своих учеников, — проворчал
Они оба рассмеялись. Иорик понимал, что с другом бесполезно спорить. Оставлять его одного уже было поздно. Ему пришлось взвалить заблуждения Конрада и на свои плечи.
— Так зачем нам в Олдиар?
— Затем, что я женился.
— И?
— Иорик, жену нужно обеспечивать. Олдиар станет нашим домом. У нас рано или поздно появятся дети. Я не хочу, чтобы их жизнь походила на мою. К тому же он располагается на границе с Саркеном. С семьёй она не увидится, но хотя бы у Фриды будет перед глазами знакомый пейзаж. Эти леса, степи и гавани — её Родина. И Я понимаю, как это все дорого её сердцу. И ты, надеюсь, не забыл, что Фрида потратила на нас кучу средств при путешествии в Хайриан. Пора возвращать долги. И сам ты не думал осесть? Не знаю, что там выйдет У вас с Амелией, но ты ведь когда-нибудь тоже женишься. У каждого должен быть дом, куда можно вернуться. Дом, где кто-то будет ждать.
— Не ожидал, что о таких вещах будешь говорить ты, Конрад, — Бэбкок провёл рукой по затылку.
— Я тоже не ожидал. Но я устал бегать… И я ведь больше не один. У меня есть семья. Вы все моя семья. Так что пора добыть землю. Чтобы у каждого было что-то своё. Сколько можно бродяжничать?
— И кто же нам её даст в Олдиаре? — удивился поэт.
— Просто так её никто не даст. Придется заслужить.
— Я тебя внимательно слушаю, — вздохнул Иорик.
— На днях я слышал от вернувшихся оттуда аливитянок, что Херуфе атакует там местных. Вот мы с тобой с ним разберемся, а взамен попросим земли со всем прочим хозяйством.
— Кто такой Херуфе?
— Иорик, я думал, что ты любишь читать.
— Я читаю романы, а не бестиарии.
— И зря! Херуфе — это плотоядный монстр, целиком состоящий из лавы. Когда он появляется, то земля под его ногами дрожит. И он пожирает девственниц. Вот такие дела.
Бэбкок поперхнулся собственной слюной и закашлялся.
— Как ты, черт возьми, собрался с ним справиться без магии? Ты же ещё недостаточно силен!
— Есть у меня одна идея. Но я пока не уверен, сработает ли она.
— И как понять сработает или нет?
— Вот когда столкнемся с монстром, тогда и узнаем: оказался я прав или нет.
— Честно говоря, план звучит паршиво!
— У меня все планы так звучат, но я ещё ни одного задания не провалил, если не считать Узгулуна.
— Даже если каким-то чудом мы его одолеем, во что я совсем не верю, то с какой стати нас наделят богатыми землями?
— Потому что у местной маркграфини есть дочь. И аливитянки мне сказали, что жители враждебно настроены против неё. Ибо многие из их детей уже погибли из-за Херуфе. А вот маркграфиня ничего не может исправить. Поэтому люди намереваются из злости устроить бунт и скормить монстру и её дочь.