Барон Робинзон
Шрифт:
Но он не предвидел, что подпившие мордахи перейдут на его личную жизнь.
— Посланец небес!
— Умоляем!
— Одари нас сыном!
— Великий посланец! Смотри, как прекрасна Пранта, первейшая из дочерей наших степей!
— Тихо!
– прорычал вождь Пардор, поднимаясь и отвешивая затрещины.
– Вы позорите меня! Позорите всю степь!
— У нас не может быть детей, - покачал головой Лошадкин.
— Все подвластно небесам!
— Боги всесильны, как и их посланцы!
— Мы зарежем тысячу баранов в дар прародителю-Псу
— Пусть он осияет всех посланцев богов своими лучами!
И прочее в том же духе, Михаил аж растерялся немного. Ему еще никогда так откровенно не лизали задницу и, казалось, только сними одежду, как выражение станет буквальным. Лесть и восхваления, поклоны до земли, мольбы, что тут говорить? С врагами все было ясно, с неправильными проектами тоже, но вот эти умоляющие просьбы одарить их сыном?
Михаил вспомнил Натали и укрепился духом, поднялся величественно.
Пранта тоже поднялась, и они покинули огромный шатер, пока мордахи вокруг кланялись до земли и целовали ковры и подушки, по которым ступал "посланец богов". Далеко они не ушли, конечно же, рядом уже была установлена огромная парадная юрта, у входа которой несли стражу мордахи самого свирепого вида. Шрамы, шерсть клочками, костяные панцири и оружие, не просто ржавые кривые прадедовские сабли, нет, лучшее оружие работы даже не краглов, а кого-то еще.
— Что это значит?
– сердито спросил Лошадкин у Пранты, едва они вошли внутрь.
Не любовное гнездышко, но очень близко к юрте для новобрачных. Проделки Пардора? Или самой Пранты, дабы обскакать других жен?
— Прошу тебя, не гневайся... Михаил, - Пранта прильнула к нему, прядая ушами, попыталась охватить руками.
Лошадкин в очередной раз ощутил себя гигантом, могучим великаном, защищающим слабых, и подумал, что, наверное, на это и был расчет. Другой мир, но все те же женские хитрости и уловки! Тем не менее, в глубине души ему было приятно, да и с женами вроде наладил отношения, поэтому он не стал отбрасывать Пранту, мягко отстранил, указал на подушки в стороне.
Сам уселся и налил себе молока, посмотрел на Пранту, словно никогда не видел ее.
— Дети - наше будущее, благословение небес, конечно же они ждут, что у нас будут дети!
– она сложила руки в умоляющем жесте, протягивая их к Михаилу.
Подслушивающие устройства, размещенные по стойбищу, доносили до Лошадкина примерно то же, только в ином ключе. Почти все были уверены, что, увидев Пранту в родной степи, красивой юрте, посланец богов не устоит и покроет ее мощно, и она первой из всех жен принесет ему ребенка. Разумеется, мордаха, но богатыря, ростом с самого посланца богов, волосатого и прекрасного, как небеса, и прочая чушь. Лошадкин уже хотел отключиться, оставив лишь запись (для Алекса и анализа) без прослушивания, когда услышал знакомый голос.
— Посланец богов сказал, что вместе - лучше, - произнесла Марга.
— Прошу тебя, - ответил ей голос Пордава, - на меня и без того косятся!
— Они завидуют твоим могучим мышцам, любимый.
Лошадкин
— Что такое, муж мой?
– подалась вперед Пранта.
Наверное, она была красива - по мордахским меркам. В схожей ситуации, тянись к нему полуобнаженная человеческая красотка, да так, чтобы на ней распахивался халатик, Лошадкин, возможно и не устоял бы. Но почему-то все человеческие красотки, сами прыгавшие к нему в постель, потом выпрыгивали из нее и мчались дальше на велосипедах, или имели какие-то свои виды.
— Марга соблазняет Пордава.
— А, - Пранта сразу поскучнела и тут же встрепенулась обратно.
– И что, получается?
— Кажется, да, но как...
— Так это я ей помогла!
– не стесняясь, призналась Пранта.
– А то она слишком уж виляла перед тобой хвостом!
Лошадкин уже открывший было рот, чтобы сказать что-то о женской дружбе, тут же закрыл его.
— Я и не заметил, - честно признался он.
— Я знаю, - улыбнулась Пранта, - но все же стоило ее отвадить.
Одежда уже окончательно сползла с нее, она развалилась, раздвинув ноги, но от этого стало только хуже, в плане привлекательности. Пранта что-то уловила, свернулась обратно и оделась, причем непринужденно потягиваясь при этом и делая вид, что ничего и не было.
Лошадкин потягивал кислое молоко, пытаясь не слушать Пордава и Маргу, и размышляя о перспективах подобного союза. Первая настоящая ласточка дружбы между народами? Но ведь у них не будет детей, иначе давно бы бегали какие-то гибриды, плоды изнасилований после битв, или их всех убивали, чтобы не портили чистоту крови?
С одной стороны, всем этим стоило заняться, с другой, у него и без того хватало забот. Спихнуть на жен, раз уж устраивали судьбу другим? Марга виляла перед ним хвостом? Зачем? Вождь Пардор пока что никак не был связан с заговорщиками, но кто знает, может он таился искуснее других? Вопросы, вопросы, вопросы без ответов, ведь и Алекс не был всесилен, пусть и помогал неимоверно.
— О чем ты задумался, муж мой?
– спросила его Пранта, кладя голову на грудь Лошадкину.
Он и сам не заметил, как откинулся на подушках, разлегся, будто настоящий хан, не хватало только нескольких служанок - кошкодевочек?
– чтобы подстригали ногти, разминали ноги и плечи, подносили спелые виноградины прямо ко рту.
— О делах, - ответил Лошадкин, - а ты мне мешаешь.
— Прошу тебя, муж мой, не отталкивай меня!
– взмолилась Пранта.
– Чтобы я утром смогла честно, перед ликом встающего солнца, ответить, что спала с тобой в эту ночь!
— Что такое?
– не понял Михаил, даже приподнялся на локте.
— Прошу тебя, муж мой, - в глазах Пранты стояли слезы.
– Старейшины и вожди недовольны! Они считают, что я недостаточно стараюсь и не хотят слышать, что я тебя не привлекаю! Они грозятся убрать меня и заменить другой женой, кем-то послушным, кто понесет от тебя детей!