Бастард: Сын короля Ричарда
Шрифт:
ГЛАВА 6
Дику, естественно, не выделили отдельной комнаты — на такую привилегию могли рассчитывать разве что самые знатные графы и герцоги, а может, и не все. Допустим, во дворце пятьдесят комнат и зал (больше быть и не может, если вспомнить, сколько вспомогательных помещений требуется дворцу — от кладовых до конюшен), а ко двору съезжается вся знать с женами, любовницами, слугами и свитой — и всех надо разместить. Не забыть тех чиновников и прислугу, которая всегда находится при короле, да ту, что добавляется на время празднеств, хотя бы одних поставщиков посчитать, уже получится много. Словом, благо, что турнир проходил в
Дику досталось неплохое место — на конюшне, в сене; там он положил отдыхать накормленную Серпиану. Блюда с мясом до них, сидевших почти в самом конце стола, конечно, не дошли, но девушка не растерялась. После короткой отлучки она вернулась порозовевшая, с сытыми глазами и несколькими куриными перышками, запутавшимися в волосах, а Дик вспомнил, что за дворцом имелся неплохой птичник. По случаю турнира с окрестных деревень птицу свозили, не считая, так что вряд ли слуги обнаружат отсутствие одной-двух квочек или каплуна. Не фасолью же змее, в самом деле, питаться.
Спутницу он уложил, закутав в свой плащ, улегся рядом, но сон все не шел. Лежа на спине, уставившись на пощелкивающий, иногда начинающий чадить факел, молодой воин переживал встречу с королем. Так и хотелось воскликнуть: "Так вот он какой!…" Ричард был примечателен своей внешностью — высокий, кряжистый, крепко сбитый. Не слишком широкоплеч, но в кольчуге, да с наплечниками, да с нагрудником, он смотрелся настоящим богатырем. Закончив поединок, он снял шлем, освободив густую копну темно-русых волос и короткую темно-русую бородку, посмотрел на своего противника холодными серыми глазами, которые немного потеплели во время разговора. В короле причудливо смешались черты, принесенные скандинавскими викингами в Нормандию, французские черты и уже привнесенные англосаксонские.
Пожалуй, с точки зрения женщины, он должен был показаться красивым. Приподнявшись на локте, Дик взглянул на спокойно спящую Серпиану. Ему захотелось разбудить ее и спросить, понравился ли ей Ричард или нет. Уже даже потянулся потрогать за плечо, но остановился. Вряд ли девушке понравится, что ее разбудили по такому мелкому поводу.
Кстати, король и в самом деле довольно силен как воин. Несомненно опытен. Интересно, удалось бы ему, Дику, одолеть правителя при помощи магии. Молодой воин посмотрел на браслет, и тот, словно почувствовав внимание, слегка заискрился. Не так много времени прошло с того момента, как Дик впервые ощутил в своих руках силу и пустил ее на несомненно магическое деяние (в котором даже и каяться теперь опасно: для любого священника содеянное им — смертный грех и святотатство). И вот теперь он уже ясно ощущал, что сила, накопленная им заново, достаточна для того, чтоб отправить его опять в какой-нибудь иной мир…
Нет, спасибо, нагулялись по чужим дорогам. Больше не хочется.
Но если путь его лежит на Авалон, не будет ли это снова путешествием в иной мир?
Наверняка.
Эх, и зачем это только надо…
Тут же пришел ответ; Авалон, конечно, мир другой, нежели старая добрая Англия,
Он вытянул вперед руку и сосредоточился на оранжево-белой жаркой шапке факела. Помедлив мгновение, над его ладонью сгустилось слабое сияние, и бледный свет сформировался в шарик желтоватого огня. Ладонь он не жег, парил, не касаясь кожи, и, пожалуй, мог осветить темное помещение или… Подумав, Дик развернул ладонь и метнул шарик в стену.
Он выглядел таким слабым, почти незаметным, но в дерево вгрызся с неожиданным пылом. Магический огонь оказался куда сильнее, чем обычный, над которым, раздувая из мельчайшей искорки, приходится колдовать упорно, долго, и еще не знаешь, когда именно она погаснет, и все это утомительное действие придется начинать сначала. Дик подскочил, растерянно глядя, как пламя охватывает уже третье бревно, спохватился и создал на ладони другой шарик, голубоватый, холодный, направил его в начинающийся пожар, и тот исчез в одно мгновение, остался лишь обугленный след на дереве.
— Неплохо, — произнес уже знакомый негромкий голос.
Дик, вскочив, вытянулся перед королем. Тот был уже без доспеха, но и без того роскошного, затканного золотом бархатного камзола, в котором присутствовал на пиру, — в обычной, даже не слишком чистой рубашке, край которой выбился из-за широкого кожаного пояса с золоченой пряжкой.
Король посмотрел на испорченную стену, а потом на Дика, припоминая его.
— Ага, — произнес он. — Ричард Уэбо. Из Уолсмера, кажется.
— Да,государь.
— Ладно, можно попросту. — Правитель был добродушен и в то же время высокомерен, мол, понимай, что "попросту" — это великая честь, и не забывай, с кем говоришь. — Что это ты тут устраивал? А?
Сказать правду? И что будет тогда? Конечно, вызывать церковников никто ради него не будет. Но испуганные люди, узнавшие, что Дик из Уолсмсра умеет что-то такое, чего не умеют они, могут попросту попытаться забить его камнями. Кроме того, при дворе, естественно, имеется около десятка епископов — высших чинов Церкви, принимающих активное участие в светских делах, кроме того, капеллан короля и пара-тройка других священников. Церковь рьяно ополчается на любые проявления магического искусства, и вряд ли у священников нет в запасе ничего, чтобы противодействовать самому сильному магическому действию. Не зря же в этом противодействии Церковь одерживает верх, если друид, конечно, не солгал. А зачем ему лгать?
Но и королю лгать не хотелось. Кроме того, очень вовремя Дик вспомнил о том, что старик говорил ему о правителе. Именно от Ричарда он сам получил эту силу, разбуженную в друидском большом круге. Старик обмолвился о том, что сила Ричарда перешла в Дика, но целиком ли? До конца ли? И не почует ли король, что ему лгут?
— Это магия, государь. Легкая магия.
Ричард подошел к стене, провел по ней ладонью, усмехнулся. Дик только теперь удивился, что никто из спящих поблизости не проснулся. И, судя по всему, не собирался просыпаться.
— Очень интересно. — Он обернулся. — И хорошо, Ричард Уэбо. Говоря по чести, я питаю некоторую слабость к магии. К легкой магии. Собственно, к той, которая помогает брать города и побеждать армии. И мне приятно, что ты — юноша, который произвел на меня впечатление своей смелостью на турнире, — оказывается, еще можешь быть столь полезен мне. А потому я предлагаю тебе отправиться со мной в поход на Восток, но уже не как обычному рыцарю. Тех, кто может быть столь полезен мне, юноша из Уолсмера, я поднимаю высоко.