Бастер, ко мне! (с иллюстрациями)
Шрифт:
— Цена на лес сейчас высокая, — ответил отец. — Может, в этом году нам удастся осуществить кое-что из задуманного. Во всяком случае, об этом стоит поговорить.
— Хорошо бы построить яхту, — обрадовался Клинт.
— А я хочу купить новую шляпу, — сказал отец.
— И это всё? — засмеялась мама.
— Не совсем, — признался отец. — Но я быстрее соображаю, когда у меня на голове шляпа, а новая шляпа, глядишь, навеет новые идеи.
— Купи бескозырку, папа, тогда ты будешь думать о яхте.
— Мы могли бы купить морозильник, —
Хорошо, подумал Клинт, сидеть за обедом с отцом и мамой и строить разные планы. Особенно это приятно в такую непогоду, какая сейчас на дворе, когда дождь стеной звуков отрезал дом от остального мира; в этот момент в комнате чувствуешь себя особенно уютно и в безопасности. В такой дождь Клинт, ещё совсем маленьким, любил думать, что их на свете всего трое — мама, папа и он — и живут они в пещере в ледниковый период. Дождь не может проникнуть к ним в тёплую пещеру, где у них есть всё необходимое…
Стук по оконному стеклу прервал мысли Клинта. Он быстро повернул голову посмотреть, кто стучит.
В окне красовалась довольная усатая морда! Тюлень стучал ластом по стеклу.
— Бастер!
— Ну и…
Резко отодвинув от себя чашку кофе, отец разразился хохотом. Клинт выскочил из кухни на крыльцо. До него ещё доносился хохот отца, а он уже обнимал тёплого, мокрого Бастера, который, радостно повизгивая, кивал головой и пытался лизнуть Клинта в лицо.
На крыльце загорелся свет, из кухни вышли родители Клинта. Отец, смеясь, погладил Бастера по голове:
— Ты, парень, поставил рекорд по плаванию. Воздушная почта обогнала тебя всего на полдня.
На крыльцо, прыгая от радости, отряхиваясь так, что брызги летели во все стороны, с приветливым лаем вскочили собаки. И в этом всеобщем гаме Клинту вдруг пришло в голову, что Бастер плыл день и ночь, не останавливаясь даже, чтобы что-нибудь съесть.
— Мама, можно дать Бастеру лососины?
— Конечно, — улыбнулась мама. — Он, наверное, умирает с голоду.
Пока Клинт отрезал кусок лососины, мама надела пальто, и потом они все вместе стояли на крыльцо и смотрели, как Бастер ест. Он на лету хватал каждый кусок, который бросал ему Клинт, с жадностью проглатывал и просил ещё. Он съел всю лососину и продолжал просить.
— Больше нет! — Клинт покачал головой и показал тюленю пустые руки.
Бастер изобразил на морде полное отчаяние и упал замертво на крыльцо. Клинт бросился на него и начал с ним возиться. Собаки лаяли, кидались на Клинта и Бастера. Мама с отцом смеялись. А дождь всё шумел.
Когда они наконец поднялись, отец сказал:
— Пойдёмте в дом. В такую погоду и людям и собакам лучше не быть на дворе. — Он взглянул на маму. — Я пущу собак, пусть погреются у камина.
— Нет, Джим. И с вами, мужчинами, достаточно хлопот. Собак нельзя пускать.
— Бастер тоже войдёт.
— Нет, Клинт! Если вы хотите
Отец подмигнул Клинту.
— Во всяком случае, собаки войдут, Мэри.
Он открыл дверь, и Вулф с Джерри, ведя себя самым надлежащим образом, степенно вошли в дом. За ними заковылял и Бастер.
— Остановите его! — крикнула мама. — Не пускайте его в дом!
Но отец пропустил его.
— Поздно, Мэри. Ладно, пусть побудет немного. Интересно, что он будет делать.
Собаки уже растянулись перед камином. Бастер подошёл к ним, толкнул Вулфа ластом, чтобы он подвинулся, и расположился рядом. А Клинт подтолкнул Бастера, сел рядом и обнял его. Мама не могла больше сердиться, она рассмеялась:
— Подумайте только! Ну и общество собралось у нашего камина!
— Мы все теплокровные животные, — сказал ей Клинт, — а Бастер только что проплыл целую тысячу миль.
— Не тысячу, а около шестисот, — поправил его отец. — Причём плыть он должен был и день и ночь и всё время в правильном направлении. Хотелось бы видеть судоводителя, который сумел бы это проделать без всяких карт.
— И этим курсом он прошёл лишь один раз, да и то в клетке, откуда ему ничего не было видно! — И Клинт с восхищением взглянул на Бастера, который с довольным видом, мигая, смотрел в огонь.
— Это инстинкт, — сказала мама, как будто тюлень не заслуживал похвалы.
— Неплохо иметь такой инстинкт, — заметил отец.
— Наверное, люди тоже когда-то обладали им, — предположил Клинт, — но со временем его утратили.
Отец вынул изо рта свою трубку и кивнул.
— Бастеру во время плавания и хронометр не нужен, — сказал Клинт. — Он всегда с точностью до минуты знает, когда я возвращаюсь из школы. Правда, мама?
— Правда, — подтвердила мама.
— Это тоже инстинкт, которым обладают очень немногие люди, — сказал отец. — Я как-то работал с одним лесорубом, который в любое время дня и ночи мог, не глядя на часы, сказать, который час. Он никогда не ошибался больше чем на минуту-две.
Мама опустила своё шитьё и посмотрела на четвёрку друзей у камина.
— Вы, мужчины, готовы вернуть нас к каменному веку! А что делать с теми проблемами, что сейчас стоят перед нами?
— Какие проблемы, мама?
— Те самые, что были и на прошлой неделе. Мы вернулись к тому, с чего начали, только теперь со двора Бастер перекочевал в комнату. Что мы будем с ним делать?
Клинт знал только, чего они не будут делать, и снова обнял Бастера.
— Я не отдам его, мама! Он мой друг, он вернулся, потому что хочет быть со мной. Если вы его выгоните, я тоже уйду!
Мама посмотрела на отца. У отца был сконфуженный вид.
— Отсылать его без толку, Мэри. Если мы отправим его на судне в Австралию или на мыс Горн, он через несколько недель вернётся обратно. Он, по-видимому, считает, что его место здесь.