Бастион
Шрифт:
Девушка промолчала.
— А-а… Понятно. Как с лодкой: без оплаты — нет проезда? И сколько ты хочешь серебра? Или тканей? Не стесняйся, говори. Считай, что сегодня тебе выпала редкая удача. Я — князь, и плачу по княжески!
— Ты князь, — повторила она. — И должен быть примером для своих людей. Пойдут лишь за тем, кого уважают. Ни к лицу тебе обижать сироту ни силой, ни подкупом. Что скажут о тебе? А не скажут, так подумают. Ты — пример для людей. Ты страсти свои одолевать должен, а не они тебя…
Игорь хмыкнул, покачал
— Уплывешь, бросив меня здесь?
— Ты заплатил за перевоз, а я слово свое держу и работу наполовину не делаю.
— И не побоишься?
— Ты — князь. Пусть сильные тебя боятся. Для слабых ты — надежда.
Он хотел что-то сказать, но лишь кивнул и пошел вдоль берега, выискивая злосчастные олеговы яблони.
Обратной дорогой они молчали, и лишь спрыгнув на берег, Игорь решился спросить:
— Как зовут тебя?
— В селении называют Прекрасной, дедушка же говорит, что родители дали имя Ольга.
— Хельга, по-нашему… Хорошее имя. Славное. А селение твое как зовется?
— Выбуты. Но оно не родное мне. Пришлые мы.
— Рабы?
— Нет. Дед говорит, что род наш с династией Изборских родниться и даже с самим Гостомыслом мы родственники. Правда, очень дальние…
— Неужели для тебя в селении другой работы не нашлось? Сидеть на веслах — удел мужчин.
— Дедушка заболел, — вздохнула она. — Родители мои… их больше нет. Мы с дедушкой одни остались. Он здесь перевозчиком работает, а сейчас занемог. Старый совсем.
— А кроме деда… никого больше нет?
Она впервые улыбнулась, уловив ход его мыслей.
— Нет…
— Ладно, — князь пристально посмотрел ей в глаза. — Я буду хорошим князем, Ольга.
— Верю, — честно ответила она.
— Ну, а раз так… Жди сватов к осени, — и, не дожидаясь ответа, пошел прочь.
Степенно, с развернутыми плечами и поднятой головой дошел он до опушки, но как только река скрылась за деревьями, по-мальчишески подпрыгнул, рубя воздух ребром ладони, словно мечом в сече. Но тут же надел на лицо маску сосредоточенности, и степенно вышел к Олегу, вокруг которого уже толпились подоспевшие воины.
— Принес? — спросил волхв.
Игорь молча протянул ему набитую яблоками сумку.
— Что такой серьезный? Медведя встретил?
— Никого не встретил. Над твоими словами думаю. Тридцать лет… Действительно пора жениться, детей заводить, а то с наложницами и впрямь, до глубокой старости заиграться можно…
— И я говорю, — кивнул Олег. — Взять хотя бы Варгову дочь…
— Жену я сам себе выберу, — твердо сказал Игорь. — Мне с ней жить, от нее детей иметь. Да и она примером должна быть. Что б не стыдно было князю… Было б мне лет пятнадцать — ты бы за меня решал, а так… В общем, сам думать буду.
— Ну… воля твоя, — не стал перечить Олег. — Ты вот что… Вперед ступай, с дружиною, а я вас позже догоню.
Игорь удивленно оглянулся на него, но, заметив почтительное выражение на лицах воинов, понимающе кивнул:
— Для нас удачи попроси…
Закрыв от солнца ладонью глаза, Олег долго провожал взглядом удаляющийся отряд. И лишь когда он скрылся из виду, неожиданно громко и пронзительно свистнул.
— Не шуми, — раздался совсем рядом спокойный голос, и на поляну вышел высокий, седой, как лунь, старик. — Я давно здесь.
Олег низко и почтительно поклонился ему. Старик ответил на приветствие, едва склонив голову. В его лице читалось явное недовольство, и скрывать его он не собирался.
— Они встретились? — спросил Олег.
— Ты же видел княжича, чего тогда спрашиваешь? У него на лице все написано.
— И?..
— Она — умная девочка, знает, что любовь — как сокол: бросается на тех, кто от нее улетает.
— Ты ей сказал?
— Зачем? Я давно живу на свете и знаю, какой молодец без уговоров девице глянется, а к какому и волами не подтащишь.
— Значит, знаем только ты и я, — удовлетворенно кивнул Олег. — С нами эта тайна и умрет.
— Дурак! — гневно сдвинул брови старик. — Всю жизнь дураком прожил, дураком и помрешь! За что же боги наш род так наказали: никогда дети отцам радости не приносят! Плохо я тебя учил… А ты свою дочь и вовсе только исподтишка видишь. Она же, и вовсе думает, что тебя и на свете этом давно нет. Зачем не откроешься? Чего ждешь?
— Мое дело — сделать так, что бы она счастлива была…
— Ой ли?! — глаза старика полыхнули грозовым огнем. — Мне не лги. Властолюбив ты, Олег. А ведь ты — волхв, твое дело — богам служить.
— Я в них разочаровался. И я не властолюбив. Власть моя — тяжелая ноша. Но я вложил столько сил, что не могу позволить рухнуть построенному мной. А Игорь… Он хороший мальчик, и хороший воин, но он не князь. Упрям, горяч, вспыльчив, поддается уговорам… Единственная надежда на его жену. А я уверен, что ты воспитал внучку достойно.
— Да уж надеюсь, не как тебя, — не удержался от укола старик. — Ольгой я горжусь. Если боги помогут…
— Боги умерли, отец, — сказал Олег.
— Они тебя еще накажут, — твердо сказал старик. — За твое неверие, за твой обман, за всю твою жизнь….
— Моя жизнь — ничто. Я сделал все, что мог. Сдержал слово, данное Рюрику. Защитил эти земли и обрел новые. Вырастил его сына. Дочь моя будет править этой страной…
— Но скажи: счастлив ли ты?
— Я иной судьбы не хочу.
— А княжич сейчас счастлив. И Хельга… Ольга… А ты никогда не любил. Я не смог воспитать в тебе способность к этому чувству. А может боги, в отместку, лишили тебя этого счастья. Не бывает мудрости без любви. Не понимаю, за что зовут тебя вещим.
Олег пожал плечами и высыпал из сумки яблоки. Носком сапога разбросал их по траве.