Байкала-озера сказки Том II разд.1
Шрифт:
Волк влез в мешок. Старик завязал его по-прежнему. Лиса говорит старику:
— Ошибся ты, старик, что стал развязывать мешок. Нужно было одним ударом ножа прирезать волка. Сделай так сейчас.
Старик взял нож, размахнулся. Распорол волку живот сквозь мешок.
— Вот теперь можешь выпустить из мешка, — сказала лиса и убежала.
ХВАСТЛИВАЯ
В знойный полдень, обливаясь потом, везла старая лошадь тяжелый воз, а маленькая собачонка бежала рядом, прячась в тени телеги, и громко лаяла.
К вечеру лошадь едва-едва дошла до хозяйского дома. Хозяин выпряг ее и привязал к столбу. Собачонка легла рядом, жалуется:
— Ох, устала! Худое житье, хоть умирай.
— А что ты делала? Отчего устала? — спросила лошадь.
— Бесстыжая, еще и спрашиваешь! Да я же тебя лаем подгоняла. Ты бы, старая кляча, и сейчас тащилась по дороге.
Собачонка хвост кверху задрала, гордая, важная похаживает.
Ударила лошадь сердито о землю копытом — хвастливая собачонка пугливо поджала хвост и убежала.
СПАСЕННЫЙ ОГОНЬ [9]
В давние-давние времена жил черт. Жил-жил и видит, что человеку очень хорошо: сидит он около огня, греется, жарит мясо, ест вкусную пищу, и тепло ему, человеку. Черту стало завидно, и он задумал похитить у человека огонь.
Подойдет черт к огню человека, а взять его не может. Черт-то черт, а огня боится и еще пуще боится человека.
9
«Спасенный огонь». Литературная запись Р. Шерхунаева.
Весной появились мотыльки, такие маленькие бабочки, легонькие, красивые, всем на удивление. Мотылек на вид-то хорош, да людям он вредный — портит всякие растения, цветы и даже до деревьев добирается. Вот и приглянулся он черту.
Черт посылает мотылька к человеку украсть у него огонь. Мотыльку все равно, где бы ни делать плохое, — он и согласился.
Подлетает мотылек незаметно, без шума, к человеку и только взялся было за огонь…
— Постой, постой, — говорит человек и тут же поймал воришку. «Как же так? — думает человек. — С таким трудом я добывал огонь, и вдруг его у меня не будет!»
Рассердился человек, но убивать мотылька не стал, а вырвал у него язык, чтобы он не водился с чертом, не прислуживал ему.
Сидит человек и опять думает свое: «Нет, никому не отдам огонь. Огонь ведь что солнце. В нем — мое спасение и жизнь. С ним не пропаду…»
Прилетает мотылек к черту, а говорить не может. Черт спрашивал-спрашивал, а тот молчит. Еще раз посылает его.
Тофалары и говорят:
— Потому мотылек в огонь залетает, что связался он с чертом…
СТАРЫЙ АЛЯДАЙ
У старого Алядая была пегая лошадь. На ней он пахал свою землю. Подошел однажды к нему медведь и сказал:
— Старик Алядай, какая у тебя красивая лошадь — пегая. Ты сам ее сделал такою?
— Да, я сам, — пошутил старик.
— Сделай меня пегим.
Старый Алядай вспомнил, как этот медведь разорял у него пчелиные ульи.
— Пегим стать очень трудно, мучительно. Если вытерпишь, сделаю тебя пегим, — пообещал Алядай.
Медведь согласился.
Старик развел костер, на нем докрасна накалил сошник и говорит медведю:
— Теперь ложись.
Медведь лег.
Старый Алядай снял с костра сошник и бросил его на медведя. Закричал медведь во все горло, вскочил и, не помня себя, побежал в тайгу.
Говорят, с тех пор медведь ни ногой во двор Алядая. Отучил старик разбойника.
СОБАКИ И ЧЕЛОВЕК
Возле чума на синем снегу три собаки сидели: пастушеская Оронка, охотничья Лайка, ездовая Нартка. Собаки спорили. Оронка хвалилась.
— Я человеку первая помощница, мне жирный кусок он бросит… Я ему стерегу самое дорогое — оленей!
— Глупая ты Оронка, я лучшая собака, — отвечает Нартка, — мне человек жирный кусок бросит… Я вожу его добро, без меня он и кочевать не мог бы.
Лайка сердится:
— Эко, хвастуны, без меня бы все оголодали… Ведь я добычу в тайге ищу!
Спорили собаки, спорили, бросились друг на друга и начали драться. Шерсть по ветру летит, снег вокруг красным стал.
Каждая кричит:
— Я лучшая собака!
Вышел из чума человек, собаки подбежали к нему, каждая собой гордится:
— Я лучшая собака! Я добычу в тайге ищу! — хвалится Лайка.
— Нет, я лучшая собака! Я нарты вожу, кочевать помогаю, — сердито отвечает Нартка.
— Нет, нет, я лучшая собака! Я оленей стерегу! — больше всех хвалится Оронка.
Человек смеется:
— Ишь, загордилась… Нет у меня лучшей собаки: всех одинаково кормлю, все одинаково мне дороги, — и ушел в чум.
Обиделись собаки. Каждой хочется быть лучшей, жирный кусок получить. Лайка и говорит:
— Худая у нас жизнь, надо бы от человека уйти, пусть без нас умрет…
Так и сделали. Вышел человек из чума, а собак нет, убежали.
Пришли собаки в тайгу. Увидела Лайка белку, залаяла, по снегу забегала, белку на сосну загнала, хвалится:
— Я свое дело сделала…