Байки «скорой помощи»
Шрифт:
– Полученные сведения необходимо сразу же записать в карте вызова…
– В какой графе? – задавая вопрос, Старчинский совсем по-ученически поднял вверх руку.
– В графе «Примечания», – пояснил старший врач. – Или непосредственно после статуса и лечения. Полагаться на память не следует, так как она часто нас подводит. Полученные сведения следует сразу же после оказания помощи пострадавшему передать в милицию, отметив в карте вызова, кто именно – фамилия, звание, должность – и в какое время принял сообщение.
– Вообще-то
– Можно передать сведения на Центр, – согласился старший врач. – Главное – передать их, не дать им пропасть. Продолжим… По прибытии на место происшествия всем вам следует помнить о том, что многие находящиеся там предметы могут в дальнейшем стать объектами исследования судебной экспертизы. Поэтому не следует без надобности трогать или переставлять их, а так же, например, перемещать труп, менять его положение, вытирать пятна крови с поверхностей и тому подобное.
– Интересно – как, не касаясь тела, можно понять, что перед тобой труп? – снова подал голос Бондарь.
«Вот ведь кретин! – рассердился Данилов. – Только задерживает всех своими тупыми репликами!»
– Конечно же если врач не уверен в смерти пострадавшего, то он обязан оказать ему помощь, даже если для этого придется изменить положение тела и каких-то предметов, – пояснил очевидное старший врач. – Если же смерть пострадавшего не вызывает сомнений, то ни в коем случае не следует даже дотрагиваться до тела! Всем ясно?
– Ясно! – ответила за всех старший фельдшер Казначеева.
– Вы всегда должны строго контролировать свои действия на месте происшествия и быть предельно внимательными, чтобы ненароком не уничтожить важные следы. Так, например, при снятии повешенного петлю не следует развязывать – ее разрезают.
– Не всякого повешенного удастся снять без лестницы, – заметил фельдшер Язов. – Вон мы с Федулаевым месяц назад выезжали на повешение. Мужик к перилам четвертого этажа веревку привязал, петлю на шею надел и вниз с балкона спрыгнул. Нарочно или случайно веревку подобрал по длине так, чтобы перед соседями с третьего этажа раскачиваться. Как его прикажете снимать? На перилах балансировать? Мы пожарных вызывали…
– Вы поступили правильно, – одобрил Лжедмитрий. – Вам ни в коем случае не следует совершать потенциально опасные для вашей жизни и здоровья действия, предоставив это соответствующим службам…
Данилов вспомнил вызов, полученный накануне вечером. Повод был стандартным и не вызывал опасений. «Мужчина тридцать два года, боль в животе». Аппендицит, гастрит, язва, панкреатит, холецистит… Он был готов к любому из этих заболеваний, но, прибыв на вызов, увидел совершенно иную картину…
Женщину били утюгом. Долго, старательно и безжалостно. Утюг, бурый от запекшейся крови, валялся посреди комнаты, почти не отличаясь цветом от крашеного охрой пола.
– Мама! –
Заплывшие глаза пропускали какую-то толику света, потому что женщина тихо попросила:
– Снежана, дай стул для доктора.
– Садитесь, – невзрачная худенькая девушка, впустившая бригаду в квартиру, пододвинула Данилову стул. – Я сейчас.
Бросившись в коридор, она вернулась с табуретом для Веры.
– Вот! – смущенно улыбнулась она. – С мебелью у нас напряженка. Хозяин пропил все, что только было можно…
– Нас вызывали к мужчине с больным животом… – не обращаясь ни к кому конкретно, сказал Данилов.
– Это я вызывала! – Снежана присела на край кровати. – Нарочно наврала, что в голову пришло.
– Зачем?
– Есть причины!
– Ладно, – Данилов не стал раньше времени вдаваться в подробности. – Что у вас здесь случилось? Побои?
– Побои, – кивнула Снежана. – Вон и орудие валяется…
– Ты не убрала? – укорила ее пострадавшая.
– Забыла. Да потом мне его и в руки взять противно.
– Вас избили утюгом? Так? – уточнил у пострадавшей Данилов.
– Так, – коротко подтвердила она.
– Сознание теряли?
– Теряла.
– Сейчас на что жалуетесь?
– Боль во всем теле, больно пошевелиться… Мне бы укол обезболивающий и посмотреть – нет ли переломов?
– Сейчас посмотрим, – Данилов осторожно взялся за край одеяла, которым женщина была укрыта до подбородка, и потянул его вниз.
Все, как и положено. Тело, усеянное ссадинами, ранами и кровоподтеками, разорванный в нескольких местах халат, кровь. Кровь везде – на теле, на халате, на простыне, на одеяле.
– Кто это вас так? – спросил Данилов, заранее зная ответ.
– Сожитель, – вздохнула пострадавшая, – теперь уже бывший.
– Когда?
– Еще на рассвете.
– Только утюгом или чем-то еще?
– Кулаками тоже… И ногами.
– Ясно. Халат придется снять, надо осмотреть и обработать все раны…
Снежана помогла пострадавшей освободиться от халата, повертела его в руках и, сочтя никуда не годным, швырнула в угол.
Данилов натянул перчатки и приступил к осмотру…
Женщина определенно родилась под счастливой звездой – столько ран, столько крови и ничего серьезного. Кости целы, печень, почки, селезенка тоже вроде в порядке.
Пациентка попалась терпеливая – не кричала при осмотре, не плакала, простонала и то всего два раза. Первый – когда Данилов согнул в коленном суставе ее правую ногу, и второй – когда он принялся ощупывать пальцами ее череп в поисках трещин.
Пульс слегка частил, доходя до восьмидесяти ударов в минуту, давление держалось в верхних пределах нормы – сто сорок на девяносто. Это хорошо. В подобной ситуации следует бояться снижения артериального давления вследствие внутреннего кровотечения.