Бедная Марта

Ли Маурин

В воскресенье у них побывал отец Лоулесс, но Джо уехал днем раньше, не успев получить пасторского благословения. Марта, обыкновенно ревностная католичка, почувствовала себя уязвленной, когда священник заявил, что из Джо получится хороший солдат.

— Он слишком юн для того, чтобы стать солдатом, отец, — отрезала она.

И тогда святой отец разразился целой тирадой о гордости, самопожертвовании и о том, что сражаться за свою страну — великая честь. Марта едва не вышла из себя, и сдержаться ей стоило огромных усилий. В последнее время она постоянно злилась на кого-нибудь, главным образом,

на сержанта Гиллигана, правительство и Карло.

После похода в театр ее супруг вновь вернулся к прежнему существованию, и в понедельник утром, когда Марта отправилась на работу, чувствуя себя бесконечно усталой и совершенно павшей духом, он еще спал. Карло опять зарос щетиной, и Марта заметила, что Джойс не включила отца в число приглашенных на чай к родителям Эдварда. В какой-то степени это ее устраивало, поскольку она сомневалась, что Карло соизволит вновь привести себя в порядок. Как бы там ни было, но тогда им занимался Джо, теперь сын уехал, а Марте хотелось лишь, чтобы ее оставили в покое и она могла бы выплакаться. Но у нее оставались Лили и Джорджи, служившие живым напоминанием о том, что она еще нужна кому-то как мать, если уж не как жена.

В понедельник Марта ждала Кейт под навесом зоомагазина, надеясь вновь увидеть свою подругу и рассказать ей о том, что Джо приезжал домой на побывку. Беленького котенка на витрине больше не было, зато появился целый выводок полосатых котят. Они весело играли друг с другом, и Марта пожалела, что не может купить их всех.

— Но, Марта, вы только представьте себе, что будет, когда они вырастут, — сказала Кейт, когда они встретились и Марта поделилась с ней своими мыслями. — Шесть больших кошек, которые бродят по дому! Да вы шагу не сможете сделать, чтобы не наступить на кого-нибудь из них.

— Пожалуй, вы правы, — вздохнула Марта. К тому же их нужно еще и кормить. Она рассказала Кейт о Джо. — Мне жаль, что вы с ним не увиделись.

— Мне тоже, — искренне ответила Кейт. — Но не расстраивайтесь. Познакомимся в следующий раз.

— Все дело в том, — со слезами в голосе призналась Марта, — что вчера он отплыл во Францию. Так что теперь он уже там. — Она не имела ни малейшего представления о том, как выглядит чужая страна, — Ирландию она заграницей не считала. Интересно, дома во Франции такие же, как у них здесь? Есть ли там дороги, лошади и автомобили, как в Англии?

— Ох, Марта, — Кейт обняла свою подругу за шею. — Мне очень жаль. Но ведь это недоразумение, которое вскоре выяснится, верно? Они же не смогут долго держать его там. Надеюсь, что совсем скоро Джо вернется домой.

Они медленно шли в сторону Центрального вокзала. Столик за дверью, который они привыкли считать своим, был свободен. Марта настояла на том, что на этот раз она заплатит за кофе и пирожные для Кейт. Зрители в театре подарили Джо приличную сумму денег, большую часть которой он оставил матери. Марта до сих пор негодовала, вспоминая, как ее сына использовали для того, чтобы заманить в армию других молодых людей. Она рассказала обо всем этом Кейт, которая тоже пришла в ужас.

— Самое гадкое — то, что мужчина-певец выдавал себя за женщину. Я хочу сказать, что не понимаю, зачем он это делал. — Марта до сих пор не могла

преодолеть отвращение, которое испытала в театре. Даже то, чем занимался их Франк, казалось ей не столь отвратительным. — Ладно, — сказала она и поморщилась, — теперь имеет значение лишь то, что наш Джо опять уехал, а я не смогла его остановить, верно?

— Но вы, по крайней мере, пытались это сделать, Марта, — принялась успокаивать ее Кейт. — Вы ходили к мерзкому сержанту полиции и отвратительному политику, так ведь? А репортер из «Ланкашир пост» написал статью, но газета отказалась публиковать ее.

— Я бы хотела прочесть ее, — вырвалось у Марты прежде, чем она подумала о том, что не умеет читать, так что пришлось бы просить об этом Кейт. — Я должна поблагодарить репортера. Как его зовут?

— Клайв Декстер. Я постараюсь завтра привести его с собой.

Клайв оставил в секретариате колледжа записку о том, что хотел бы встретиться, но Кейт и не подумала ответить. Насколько она могла судить, Клайв Декстер оказался безнадежен как репортер и подвел ее и Марту.

Возвращаясь в колледж, Кейт заглянула в офис «Ланкашир пост». Мальчишка в приемной сообщил ей, что его босс наверху и она может подняться к нему.

— Разве вы не должны предупредить его о моем приходе? — недовольно осведомилась Кейт.

— Это же не аудиенция у королевы, мисс. Здесь офис газеты. Босс не откажется принять кого-нибудь, ведь так он может упустить сенсацию или что-нибудь в этом роде.

Громко топая по ступенькам, Кейт поднялась наверх и постучала в дверь. Оттуда донеслось лаконичное:

— Открыто.

— Открыто? — презрительно скривилась она, переступив порог. — Разве в таких случаях не принято отвечать: «Войдите»?

Клайв Декстер сидел за столом и читал экземпляр собственной газеты. На нем были светло-коричневые брюки, жилет в тон и кремовая рубашка. Пиджак висел на спинке стула. Кейт решила, что он, пожалуй, красив, но какой-то пресной красотой.

— Полагаю, люди могут говорить то, что им вздумается, мисс Келлауэй, — невозмутимо откликнулся Клайв. Поднявшись на ноги, он отвесил ей легкий поклон, и девушка неохотно признала, что он выглядит стройным и элегантным. — Счастлив вновь встретиться с вами. — Он иронически улыбнулся. — Вы, как обычно, сама любезность. Как поживают ваши родители? — продолжал он. — Мне показалось, что они исключительно приятные люди.

— Да, они тоже хорошо отзывались о вас. — Кейт коротко рассмеялась. — Моя мать считает, что вы обладаете «интересной бледностью».

Клайв вопросительно поднял брови.

— В самом деле? А я полагал, что бледность является признаком плохого здоровья, например анемии.

— Я придерживаюсь такого же мнения, — живо откликнулась Кейт.

— Тем не менее я чувствую себя превосходно.

— Это свидетельствует лишь о том, что внешность порой обманчива.

— Вы совершенно правы, мисс Келлауэй. А теперь присядьте, прошу вас, если вы намерены остаться, чтобы я мог последовать вашему примеру и дать передышку своим ногам, на тот случай, дабы моя бледность не заинтриговала вас еще более, или менее, как получится. Не знаю, какой вариант я бы предпочел.