Бедная Марта
Шрифт:
Они проехали несколько миль, прежде чем Клайв заговорил.
— Теперь с вами все в порядке? — Он явно видел, что Марта чувствует себя не в своей тарелке.
— Что заставляет вас думать, будто я была не в порядке? — сердито проворчала она.
— Полагаю, именно поэтому вы встали до рассвета, проигнорировали завтрак и отправились в путь в гордом одиночестве, не сказав об этом ни единой живой душе. И я даже готов был предположить, что вы провели еще одну ночь в полицейском участке.
— Это не смешно, — огрызнулась она.
— А я и не шучу.
— И это тоже не смешно, — фыркнула она. — Что же касается прошлой ночи, то она была ужасной, учитывая, что я грохнулась на колени в общественном месте, в зале для собраний, выставив себя на посмешище. Я заставила людей плакать, хотя мне никогда не хотелось, чтобы из-за меня плакали или били стекла.
— Марта, — строго проговорил Клайв, — когда я увидел фотографию Джо, мне самому захотелось расплакаться. Вы идете в Лондон не только ради себя самой, а и ради тех мужчин и женщин, которые тоже ненавидят эту проклятую войну, но у которых недостает времени, или мужества, или возможностей, или силы воли, чтобы пройти этот путь самим. Вы, конечно, можете сомневаться, что делаете это и для них тоже, зато они в этом уверены. — Его голос смягчился. — Вами восхищаются все, включая меня. — Она бы смутилась, если бы он рассказал ей, насколько сильно привязался к ней.
Марта обдумала его слова и, должно быть, решила, что он говорит правду, поскольку вместо ответа лишь поинтересовалась, куда подевался Алекс.
— Он еще в гостинице, доедает завтрак за всех нас, обжора.
— А вы что же, помчались за мной на голодный желудок?
— У меня маковой росинки во рту не было, — скорбно ответил Клайв.
— Мне жаль, что я ушла ни свет ни заря. — Она рассеянно покачала головой. — Я всего лишь решила, что пришло время хоть что-нибудь сделать самой. Мне порядком надоело подчиняться.
— Ну и как, вы избавились от этого ощущения?
Марта фыркнула и скривилась.
— Не думаю, что это имеет какое-либо значение. Я была бы рада вновь оказаться дома. — И она погрузилась в задумчивое молчание.
Клайв не стал говорить ей о том, что дома ее ждут большие перемены. Репортеры одной из газет выяснили, что под псевдонимом «Мистер» скрывается Дариуш Бэйг, которого за совершение нескольких преступлений разыскивала полиция Персии, страны, где он родился. Клайв не имел к этому расследованию никакого отношения. Но нашелся ушлый репортер, который счел нужным покопаться в прошлом Мистера, и теперь несколько газет подняли из-за этого шум, надеясь опорочить Марту. Отнюдь не все средства массовой информации одобрительно относились к тому, что она делает. Кое-кто из репортеров решил воспользоваться тем фактом, что ее босс оказался преступником, и очернить репутацию самой Марты. Но пока что она даже не подозревала об этом. Судя по тому, что она рассказывала о Мистере, он казался хорошим человеком. А теперь его, скорее всего, депортируют из страны. Хотя с точки зрения закона все выглядело
Клайв взглянул на отрешенное лицо Марты, съежившейся на сиденье.
— Хотите, я развернусь и отвезу вас обратно в Ливерпуль прямо сейчас? — предложил он, заранее зная, что она откажется.
Она мгновенно выпрямилась и расправила плечи.
— Не говорите глупостей, — исполненным невыразимого презрения голосом произнесла Марта. — Можно подумать, я могу отступить и вернуться назад! Мы ведь завтра будем в Лондоне, верно?
Клайв кивнул.
— Думаю, к концу недели все завершится.
— А Оксфорд, какой он? — спросила Марта.
Клайв ответил, что не имеет ни малейшего представления.
— Мне не приходилось бывать ранее в этих местах, через которые мы проехали, за исключением Честера. Так что я здесь впервые, так же как и вы.
Он подумал о том, как было бы здорово вновь оказаться здесь после того, как закончится война, да еще вместе с Кейт, если она, конечно, согласится поехать с ним. Мысли молодого человека приняли другое направление. Согласится ли Кейт выйти за него замуж, родить ему детей и прожить с ним до конца своих дней?
— Может быть, остановимся и перекусим? — предложил Клайв, когда впереди показалась старая гостиница — бывший постоялый двор.
— Да, пожалуйста, Клайв. Мой желудок думает, что мне перерезали горло, и я умираю, так хочу выпить чашечку чая.
Они еще не успели позавтракать, как показался Алекс, заметивший припаркованный автомобиль Клайва. Он заказал себе оладьи и принялся напевать «Когда-нибудь» [45] , ожидая заказ.
— Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела, — напомнила ему старую пословицу Марта.
45
«Когда-нибудь» (Some of These Days) — популярная песня, написанная в 1910 году.
— Я уже съел целых три завтрака, — похвастался Алекс.
— В таком случае вас стошнит еще до чая.
В Оксфорде они провели мирный и спокойный день. В утренней статье не было ни слова о том, где остановится Марта, там всего лишь упоминалось, что она немного отдохнет, прежде чем отправиться к заключительной цели своего путешествия — в Лондон.
Отель оказался не таким роскошным, как те, в которых они останавливались раньше. Марта не выказала ни малейшего желания любоваться достопримечательностями, но сказала, что не откажется посмотреть город как-нибудь в другой раз.
— Хотя, скорее всего, такой возможности у меня не будет. Когда война закончится, я бы хотела съездить во Францию на могилу нашего Джо. Я принесу ему самый большой букет, какой только смогу найти. И после этого я больше никогда не покину пределы Ливерпуля.
После ужина они вернулись в пустое фойе, и Алекс принес Марте стакан портвейна с лимоном.
— Что будет завтра? — поинтересовалась она у Клайва.
— Я отвезу вас на Даунинг-стрит, где вы постучите в двери дома под номером десять, — вновь сообщил он ей.