Бедная Настя. Книга 6. Час Звезды
Шрифт:
— Я думаю, что вы более благоразумны, чем иногда хотите показать. Но, как бы то ни было, сейчас нет времени выяснять правду. Не знаю, что еще может прийти в голову этим людям, а потому настоятельно советую вам днями уехать отсюда. Я знаю, что в порт скоро войдет пассажирский пароход, который отправится на Гаити, откуда ходят большие британские суда через Атлантику. У вас больше нет причин оставаться в Форт-Рояле. Те, кто мог что-то прояснить вам в судьбе вашего супруга, бежали, а все эти, хотя и нелепые подозрения, создают опасную возможность — не найдя истинных виновников случившегося, господа блюстители порядка и нравственности захотят найти козла отпущения. И я не желаю, чтобы им стали вы. Вы должны покинуть остров.
— О, Альбер! — промолвила Анна. — Вы даже не знаете, как близки к истинному положению вещей!..
— О чем вы? — не сразу понял тот, но расспросить не успел — подали коляску. — Уверен, вы не станете возражать против того, что бы я проводил вас до гостиницы!
— Благодарю вас, мой друг, — кивнула Анна и, поддерживаемая Альбером, села в коляску.
Но когда он легко и весело вскочил на подножку следом за ней, Анне опять показалось, что за одной из колонн дома мелькнула чья-то тень. «Наверное, это Владимир, — подумала Анна. — Беспокоится обо мне…»
Кучеру Альбер велел ехать, не торопясь — он не хотел, чтобы со стороны их отъезд выглядел, как бегство, но, доехав до гостиницы, сразу не ушел — поднялся вместе с Анной в номер, объясняя свое поведение беспокойством за нее. Однако в его заботливости Анне почудилось еще что-то, кроме прежней внимательности и братской заботы.
— Альбер, — Анна с укоризной взглянула на молодого человека, — это, верно, шампанское так взволновало вас?
— Простите, — смутился тот. — Мое желание так заметно?
— Увы, — кивнула Анна. — И не обижайтесь, я не хотела бы потерять в вас друга.
— Но разве нельзя соединить и то, и другое? — с надеждой в голосе прошептал Альбер.
— Возможно все, но не в моем случае, — покачала головой Анна. — Это было бы нечестно по отношению к моему мужу.
— Но ведь он… — поразился Альбер.
— Он жив, — улыбнулась Анна. — Да-да, я видела его и говорила с ним. И ваши слова о моем отъезде для меня не просто рекомендация. Мой муж ждет меня сейчас на берегу, чтобы мы могли уехать и оставить позади эти дни лишения и разлуки.
— Вот как… — растерялся Альбер. — Но как это могло случиться? Как он нашел вас?
— Он был на балу, под маской, — пояснила Анна. — Он узнал меня, и теперь уже ничто не сможет помешать нам уехать домой. Вы разочарованы? Вы надеялись, что мои разговоры о муже — это всего лишь оправдания женщины, любящей путешествия и опасности? Поверьте, Альбер, я не стремилась к трудностям, и преодоление их не доставляет мне никакой радости. Но теперь я счастлива и спокойна. И желаю вам того же. Кстати, как завершилась ваша размолвка с Селестиной?
— Она опять принимает мои ухаживания… И, хотя мне кажется, что все не так просто, между нами вновь установились добрые отношения, которые позволяют мне надеяться, что я уеду с Мартиники не один. Не знаю, что сказал ей тот человек, но она не заговаривает и не вспоминает о нем.
— Это прекрасное начало, — одобрила его Анна. — А сейчас разрешите мне собраться. Ночь на исходе, и пора торопиться.
— Я провожу вас, — решительно сказал Альбер и, видя, как испугалась Анна, продолжил: — Вам нечего опасаться, кроме неожиданностей, от которых я намерен вас уберечь. Я давно понял истинную цену вашего чувства к мужу и могу только завидовать такой любви. Не гоните меня! Позвольте до конца исполнить те обязанности, что я взял на себя после нашей первой встречи, — оберегать мадам Жерар и содействовать ей.
— При одном условии, — смягчилась Анна, — муж не должен видеть вас, а вы его.
— Я лишь провожу вас как можно ближе к месту вашей встречи и подожду, пока вы отплывете…
Анна еще раз пристально взглянула на него, но не ощутила даже и тени тревоги — Альбер был искренен, как всегда, и Анна успокоилась. Она переоделась в одно из своих самых простых и скромных платьев, которое было удобно в дороге, и, помня указания Владимира, собрала в темный платок все важные документы и вещи, которые всегда возила с собой. Потом она вернулась в гостиную, где в напряжении расставания сидел Альбер, и улыбнулась: «Пора!»
Альбер протянул руку, чтобы взять у нее узелок с вещами, и вид у него при этом был такой жалкий, что Анна разрешила ему помочь ей. Альбер подхватил ее вещи, а саму Анну под руку, и они тихо, стараясь никого не разбудить, вышли из номера и направились по коридору к выходу из гостиницы.
Потом коляска, ожидавшая Альбера на улице, отвезла их в старую часть порта, по мере приближения к которой лицо Анны порозовело и посвежело. И Альбер не в первый раз невольно залюбовался ею — если бы, если бы… Эта мысль все не отпускала его, и он, прощаясь, настолько сильно сжал Анне руку, что она испугалась и заторопилась уйти — быстро и не оглядываясь. И лишь когда ее изящная фигурка, скрылась за поворотом мола, Альбер вспомнил, что узелок Анны остался у него.
«Боже! — мысленно воскликнул Альбер. — Она решит, что я сделал это нарочно!»
Он велел кучеру оставаться на месте и, подхватив узелок, бросился вслед за Анной по набережной, но, завернув за стоявший на его пути каменный надолб, остолбенел от неожиданности. В ярком свете факелов он увидел, как Анна и тот, кого он знал как Сида, идут в окружении солдат национальной гвардии острова.
— Это не я… — хотел прошептать Альбер, но слова не смогли вырваться из его горла.
Глава 5
Над пропастью
— Что вы хотели? — устало спросила Анна, отрешенно смотревшая в маленький полукруг окна под потолком камеры, откуда на ее лицо падал единственный, но слабый лучик света.
— Все, что я хотела, я уже получила, — наконец, нарушила томительную тишину невольного противостояния Селестина.
— Тогда зачем вы пришли? — Анна отвела взгляд от окна и с вызовом повернулась к девушке лицом.
— Увидеть вас и ваше унижение! — с плохо скрываемой злостью ответила та.