Бедный Павел
Шрифт:
Капрал тем временем бросил пытать купца и бросился с раскалённой кочергой на Алексея, второй рукой вытягивая из-за кушака тесак. Пистолеты были разряжены, молодой офицер потянул шпагу, которую засунул в ножны, чтобы освободить руки для стрельбы. И здесь из-за спины грянул выстрел. Пуля врезалась прямо в грудь капралу, и того даже развернуло, и он упал ничком посередине комнаты.
Алексей обернулся и увидел отца с дымящимся пистолетом. Лицо того было спокойно и бледно, напоминая икону. Поймав взгляд сына, Лобов-старший улыбнулся и сказал:
— Не помешал, сынок?
— Спасибо,
— Как Авдотья моя? — спросил купец, не отвечая на вопрос. Алексей обернулся к отцу.
— Жива! Вроде целая…
— Ох! Экий я болван! Вот почто я напился так вчера?! Всё же проспал! Всё! — скулил бородач, потихоньку вставая с пола и пытаясь натянуть на себя одежду.
— Погоди, дурень! Ты же обожжён сильно! Куда ты одежду на ожоги тянешь! Помрёшь! Чистое исподнее у тебя где? — Алексей по привычке начал заботиться о раненом.
До утра пришлось заниматься Мальцовами, сначала перевязать самого отца семейства, потом успокоить жену его. Дверь в дом была вынесена напрочь, и Алексею пришлось ночевать в их доме — купцу склад и лавка на первом этаже были очень важны. Хорошо, что дети у него уже с ними не жили — дочери вышли замуж, а сына он отправил учиться в гимназию, и сейчас тот уже служил в армии. Оказалось, что прошлым вечером купец хорошо выпил и просто проспал нападение мародёров, которые застали его с женой прямо в постели. И пытали самого купца, выясняя, где тот прячет деньги.
Авдотья не сразу, но всё-таки успокоилась. Муж её ни в чём не винил, а жалел, ругал себя последними словами и благодарил соседей за помощь. Купчина, похоже, так расстроился, что действительно решил бросить пить начисто, считая именно своё опьянение главной причиной своих несчастий. Солдат Архип Зотов выбрал для себя дальнейшую дорожку правильно и стоял на часах перед дверью всю ночь. Алексей простил ему его невольное дезертирство, считая необходимым извинять малые грешки.
Утром, как только рассвело, Алексей начал собираться. Отец ничего против этого не говорил, понимая, что безобразие, творящееся в городе, надо прекращать любой ценой. А для его сына — единственное решение это помочь престолу, и вернуть власть на улицы. Одевшись потеплее и одев соответственно Архипа, он перекрестился на икону в углу, обнял отца, оставил ему один из своих пистолетов — посчитал, что отцу он сейчас нужнее, с улыбкой кивнул Елизавете и вышел в город.
Было морозно. Холод бодрил и заставил далеко убежать сон, который так и не получил волю этой ночью. Улицы были покрыты снегом, который скрипел под его ногами и, порою, казалось, в страшной тиши когда-то шумного города, что только он здесь и остался. Лобов ходил по улицам и пытался навести порядок, организовать хоть сколько-то бродивших по улицам солдат. С помощью Архипа он смог убедить вспомнить о присяге и долге перед престолом десяток солдат-кексгольмцев и даже четырёх гвардейцев-семёновцев, во главе с капралом. С таким отрядом, как только стемнело, Алексей подошёл к обороняющемся Зимнему дворцу.
— Кто идёт? — окликнули его из-за завала.
— Отставной капитан Лобов с солдатами! Пришёл по зову долга и присяги государыне-императрице и государю-наследнику!
— Какого полка капитан?
— Артиллерийский капитан суздальского полка! Прибыл в столицу, дабы следовать к месту дальнейшего обучения!
— Какого обучения ещё?
— За границей, по просьбе академика Ломоносова!
— О, Ломоносова! Ну, что же, проходи! — завал раздвинулся, и отряд проник внутрь. Хмурые солдаты окружили их и провели дальше, там их встретили казаки и довели уже до дворцового крыльца. А там…
— Господи! Алёшенька!
— Михаил Васильевич!
— Я ведь не сомневался, что ты появишься у нас!
— А Вы-то какими судьбами здесь?
— А как же иначе, Алёшенька? Ты же тоже не смог не прийти! Как дела в городе?
— Плохо! Солдаты, тати, обыватели — пьяные, в дома врываются, грабежи, пожары…
— Ох, ты! Когда же Наследник прибудет-то?
— Лобов? Ты? — к ним вошёл блестящий, причём в буквальном смысле — весь в золоте, генерал, в котором Алексей с радостью узнал приятеля Наследника — Потёмкина, с ним Алексей не раз встречался, рассказывая о своих проектах реформы артиллерии.
— Я, Ваше Превосходительство!
— Замечательно! Вы, я слышал, привели с собой группу солдат?
— Да, Ваше Превосходительство! И я обещал им прощение за дезертирство и иные грехи вольные и невольные!
— Это даже не обсуждается, капитан! Я полностью согласен с Вашим решением! Каким образом Вы смогли привести сюда этих людей?
— Город полон солдатами без командиров. Судя по всему, они не настоящие дезертиры, а скорее оставлены офицерами. Они готовы следовать своему долгу. Правда, не все! Сегодня я убил троих.
— Что же, капитан — люди нам нужны, благодарю Вас за Вашу верность! Михаил Васильевич, это Ваш?
— Мой, Григорий Александрович! Лучший ученик!
— Помню-помню! Павел Петрович собирался его отправить учиться в Европу!
— Да, он как раз прибыл для этого в столицу.
— Хорошо! Помогите ему с обустройством, я к императрице. — И Потёмкин оставил их наедине.
— А что с императрицей, Михаил Васильевич?
— Хандрит! Стало известно, что Григорий Орлов — участник заговора. Вот она и огорчилась — доверие к людям не всегда оправдывается…
— Ого! А что происходит вообще? — и Ломоносов начал рассказывать. Мятеж был организован Паниными. Наследник о заговоре даже не был поставлен в известность, и теперь в гневе спешит с верными войсками на помощь матери. И с его прибытием по мятежникам будет нанесён удар, а пока — только оборона, сил очень мало.
Глава 14
Конечно, разом перебросить все пятнадцать тысяч солдат было просто невозможно — дорожная сеть была весьма слабой. Но даже пара тысяч человек сейчас была реальной силой в городе. Я вместе с авангардом армии ворвался в Петербург ранним утром и легко прошёл к Зимнему. Эффект появления армии был просто поразительный. Блокирующие дворец гвардейцы просто разбежались, не оказывая сопротивления.