Бег в золотом тумане
Шрифт:
– - А Наташку с кувалдой в забой? Понимаешь ведь, что штольня - это ловушка. И женщин лучше держать от нее подальше. Слушай дальше, джентльмен! После ухода Черного и Наташи мы подготовим для гостей "Бурю в пустыне". А именно: перенесем весь аммонит в рассечку. Поставим ящики где-нибудь у стенки, чтобы не мешали.
На дно ящиков камней набросаем, на них патроны положим. Чтобы,
значит, видно было, что взрывчатки у нас вагон и маленькая тележка.
И
Потом в брезентовые мешки золото соберем... Которое оторвало после
последней отпалки...
– - Загадками говоришь, начальник! Зачем все это?
– - опять перебил Сергея Житник. На что Кивелиди спокойно ответил:
– - Опытным путём установлено, что когда за тобой следит кто-то, да еще с оружием, всегда хочется разрешить конфликт полюбовно.
Рано или поздно Резвон с килерами придут сюда менять Лейлу на золото, и тогда одного из них мы приведем в забой и покажем
эти ящики с взрывчаткой и золото, естественно. И предъявим им
ультиматум: Либо они отдают Лейлу, либо мы взрываем этот
рудник. И даем знать об их шайке городским властям. При
благоприятном для нас исходе сделки Юра с Федей грузят мешки на
ишаков и соединяются где-нибудь на пригорке с Черным и
Наташей. Потом Резвон отпускает Лейлу, и мы с ней идём в Зидды на
третьей скорости, А Резвон получает в собственность штольню со
всеми ее потрохами.
– - Для этого обмена, -- покачала Наташа головой, -- надо ему доказать, что в штольне много золота осталось...
– - Я заходил в рассечку после отпалки. Там на стенке в заколе два самородка: с блюдечко и тарелку! Классное зрелище.Мало ему не покажется, -- сказал Житник и, немного подумав, добавил:
– - Все, конечно, будет совсем не так. Резвон может не поверить Сергею, что мы можем взорвать штольню. Сам бы он наверняка так и сделал! А вообще, делайте что хотите, а за вынос мешков из штольни буду отвечать я! Вынесу, а там трава не расти! А Лейлой пусть муж занимается!
– - Не волнуйся, Георгий! Эту тончайшую и ответственейшую операцию я доверю только себе! А эмоции "верю - не верю", мы рассеем! Можно огнепроводный шнур на боевике сделать очень коротким, сантиметров пять-десять... И Резвону показать. И объяснить, что на выход из штольни останется ровно двадцать секунд...
И если он станет вредничать, то его мечты о богатстве растворятся в атмосфере вместе с золотом! И, естественно, показать, что другого шнура мы нигде не прячем. Короче, у нас есть товар, и у противной стороны он имеется! Резвон умный мужик, хоть и зверь. Думаю у нас всё получиться!
– - Бабек редактирует события. Опять Фатима!
Когда в штольне всё было готово, внизу у реки послышались короткие автоматные очереди. Их было три, скорее всего из одного оружия. Стрельба с перерывами длилась минуты две, не больше.
– - Похоже на расстрел...
– - пробормотал Кивелиди, приподнявшись.
Не говоря не слова, я схватил один из трофейных автоматов, и побежал искать лагерь Резвона. Когда я выскакивал из штольни, одна за другой раздались еще две очереди.
Я догадывался, где мог быть лагерь наших преследователей: внизу, в двадцати минутах ходьбы от штолен, между двумя ручьями, есть треугольная по форме уютная полянка. Высокие, обрывистые берега
ручьев защищают ее с двух сторон, а с третьей к ней примыкают
непреступные, отвесные скалы. Наверняка, они устроились именно там
– - более надежного места для ночевки, да и для обороны, в этих краях не найти.
Небо уже посветлело и скоро я смог убедиться в своей правоте. На поляне действительно стояла покосившаяся четырехместная палатка. Старая, выцветшая от южного солнца, она довольно легко различалась в утренних сумерках. Крадучись, я подобрался к лагерю и залег на
седловине одной из скал, возвышающихся на правом берегу Уч-Кадо.
Скоро стало совсем светло и перед входом в палатку у потухшего костра я смог различить неподвижно сидящего Бабека.
Рядом с ним, на цветастом одеяле лежала Лейла. Позади палатки, прямо на траве, в неестественной позе валялся человек в стеганом халате. Под обрывом, у самой речки, паслись два осла.
Неожиданно Бабек поднял голову и посмотрел в мою сторону, затем быстро встал и пошел в палатку. Через минуту он вышел, пятясь и волоча за ноги явно мертвого Резвона. Бросив его недалеко от входа, Бабек вернулся в палатку, и таким же образом вытащил другого мертвеца, потом снова посмотрел в мою сторону и призывно, вкруговую, махнул рукой. Будь мои товарищи рядом, им
бы ничего не оставалось, как подумать, что Бабек мой сообщник в какой-то тайной игре. На их месте я и сам бы так подумал, если бы мне не были хорошо известны простодушие и непосредственность этого горца. Он интуитивно следовал здравому смыслу и всегда был прав! Вот и этой ночью он решил, что разумнее перейти в наш лагерь. Я встал, забросил автомат за спину и открыто пошел к палатке.
***
Лейла была без сознания. От ее бледно-серого лица веяло болью
невыносимого страдания. Я посмотрел на Бабека, желая услышать