Беглец из Кандагара
Шрифт:
И снова рыдания вырвались из груди Толмая. Первый раз в жизни перед ним открылась возможность выбора, который должен совершить мужчина…
Видение исчезло, а грудь сержанта Сёмина разрывали рыдания от несвоевременной и невозвратимой утраты и от поставленной перед ним невыполнимой задачи. Что говорить, такие рогатки на жизненном пути всегда возникают как что-то непредвиденное, неожиданное. Он знал, что прошлое никогда назад не вернётся, поэтому придётся смириться с потерей единственной. Придётся смириться или… спуститься в царство Теней, подобно Орфею, и вывести на свет Наву?…
Смириться? А с какой потерей? Ведь всё виденное произошло не с ним, Семёном Сёминым, а с каким-то его предком, если такой действительно жил когда-то. Только сам Семён пережил увиденное так реально, что его физическое и моральное состояние было потрясено
— Сеня, Сеня, — услышал он растерянный голос Юрия Михайловича. — Что с тобой, Сеня? Что-то не так?
— Всё так, — поспешил успокоить его Рудольф Гесс. — Всё так, как должно быть. То есть как было очень давно. Я не смог со стороны внимательно наблюдать за тем, что Семёну привиделось, но, мне кажется, вещи довольно интересные. Предок сержанта Сёмина, по-моему, выходец из того самого Аркаима, куда я вам советовал поехать. Ведь так?
Сверхсрочник Сёмин уже выбрался из раковины и стоял рядом, но вид у него был ещё настолько неадекватен, что сразу ответить на вопрос рейхсминистра он не смог. И всё же кивнул головой в подтверждение. Видя это, Рудольф Гесс сразу протянул руку, нащупал на шее Семёна сонную артерию и попробовал пульс.
— Ничего, Семён. Сейчас всё восстановится.
— Да, спасибо, — кивнул Сёмин. — Так это был мой предок?
— Расскажите, пожалуйста, подробнее, что с вами, то есть с вашим предком случилось на этой временной спирали?
Несколько минут Семён подробно рассказывал рейхсминистру всё, что с ним приключилось в том мире, куда он попал прямо из раковины. Гесс внимательно слушал, иногда даже переспрашивал детали, но ничего пока не говорил. Напротив, после рассказа он на несколько минут замер, как бы задумавшись над услышанным. Потом посмотрел на Семёна:
— Вы действительно не знаете, откуда родом ваши предки?
— Я не знаю, как у вас в Германии с этим было, — пожал плечами Сёмин, — а у нас в России, особенно в тридцатые годы, многие меняли фамилии, отказывались от родственных связей с предками. Давали своим детям дикие имена, например, ВИЛ — Владимир Ильич Ленин, РИМ — революция и марксизм, НИНЕЛЬ — Ленин наоборот, лишь бы не попасть под неусыпное внимание НКВД и не стать осуждённым «Тройкой» на пожизненное рабство. Поэтому прямую связь с предками мало кто знает. Известно только, что мои пращуры — бывшие сибиряки.
— Точно! — заулыбался рейхсминистр. — Точно! Выходцы из Сибири. А точнее, из Аркаима. Недаром я настоял, чтобы ваш командир провёл свою первую инициацию именно с вами! Ваш предок, уроженец Месопотамии, шумер, остался в Аркаиме, и генетическая память предков находится в вашем ДНК. Запомните это, потому что именно вы ещё раз пригодитесь своему командиру, когда он решит посетить Западную Сибирь.
— Но я туда пока не собираюсь, — попытался возразить Бурякин. — Во всяком случае, я ещё командир пограничного отряда.
— Полно, полно, милый друг, — улыбнулся Гесс. — Вам уже два реальных варианта были предоставлены. И всё происходило, то есть должно происходить, в Москве. Что скажете?
Юрий Михайлович ничего не смог возразить, только недоверчиво поджал губы, мол, знаем мы, как все эти предсказания готовятся и к чему они приводят, но вслух не произнёс ни единого слова. А Рудольф Гесс, наблюдая за полковником, только усмехнулся в ответ:
— Любезный Юрий Михайлович! Вы опять забыли, совершенно забыли про найденное сокровище. Согласитесь, я ведь тоже принимал некоторое участие в ближайших событиях. Или ничего не произошло?
— Да, вы правы, — смутился Бурякин. — Только что из этого следует, если принять во внимание обыкновенную логику?
— Что следует? Следует жить. И готовиться к ветру перемен. Для этого я вам и передал важнейшие знания и понятия сакраментальных секторов практической магии.
— Да? Но я почему-то ничего не чувствую, — пожал плечами Юрий Михайлович. — Может быть, я недостоин?
— Нет, всё нормально, — успокоил его рейхсминистр. — Знания будут возникать у вас в сознании при прочтении Золотого Гримуара и Оккультной философии Генриха Корнелия Агриппы фон Неттесгейма.
— Это ещё кто? Кажется, вы недавно упоминали о нём.
— Про Золотой Гримуар я уже сказал, что оставляю вам в наследство эту, так сказать, настольную инструкцию практического мистика, так же, как и Тетраскеле с двумя ножами, изготовленными под знаком Юпитера. А вот трактат «De Occulta Philosophia», изданный Агриппой ещё в 1510 году, вам придётся найти самому. Единственно, что могу сообщить, это историю названной книги. Может быть, тогда она не покажется вам ненужной. С точки зрения Агриппы,
— Послушайте, вы давно уже подыскиваете себе преемника, — поднял глаза на рейхсминистра Бурякин. — Неужели не смогли найти никого, кроме меня? Этого ведь просто не может быть.
— Да, вы в какой-то мере правы, — согласился Гесс. — Но я с помощью уже накопленных знаний смог вычислить вас, находящегося совсем недалеко от острова, имеющего к тому же непосредственное отношение к исполнительным органам этих мест. Я знаю время своей кончины и знаю, что должен оставить в этом мире. Поэтому вам как наилучшему преемнику и надлежит последовать за выпавшим на вашу долю призванием. Скажу также, что магия поможет вам только тогда, когда вы к этому уже будете полностью готовы. Все вещи в этом мире связаны между собой сетью соответствий и гармоний. Если я не ошибся, то переданные вам и верно применённые, эти связи могут разрешить почти любую проблему, излечить почти любой недуг или же избавиться от нежелательного камня преткновения. Повторяю: эту схему впервые выработал маг-оккультист Агриппа фон Неттесгейм. Поэтому советую пойти вам по моему пути и, прежде всего, усвоить, что «звёзды состоят из тех же элементов, что и земные тела, а потому звездные и земные идеи тяготеют друг к другу. Влияние распространяется с помощью и при посредстве духа, но этот дух равномерно рассеян по всему мирозданию и находится в гармонии с духом человеческим. Благодаря симпатии сходных вещей и антипатии несходных, всё созданное Господом сохраняет единство и порядок. Гармония связывает как вещи одного конкретного мира, так и соответствующие вещи различных миров» [79] .
79
«De Occulta Philosophfia», Agrippa.
— Это меня поражает! — восхищённо воскликнул Бурякин. — Вернее, поражает ваша память. Ведь вы сейчас процитировали что-то из книги?
— Да, это верно.
— Но ведь этой книги у вас в руках не было лет пятьдесят-шестьдесят, если не ошибаюсь. Так?
— Не совсем, — возразил Рудольф Гесс. — Я уже говорил вам, что с внешним миром у меня имеется своя связь. Пусть односторонняя, но влезть в электронные архивы английского Кембриджа или библиотеки Труда в Париже — это для меня не составит особого труда. Поэтому в любой момент я мог воспользоваться своими возможностями. Хотя они мне и не понадобились. Многие высказывания Агриппы я знаю наизусть с юношеских времён с подачи профессора Хаусхофера. И вполне вероятно, что вы тоже когда-нибудь обратитесь к этой книге.