Бегство мертвого шпиона
Шрифт:
Тогда он заставил себя вспомнить о том, как инструктор рассказывал им о двух типах людей, способных контролировать рвотный рефлекс: это были глотатели ножей и опытные шлюхи-минетчицы. Когда Марчант снова закашлялся, его желудок начал сокращаться, а поясница оторвалась от стола, на него снова хлынула вода из шланга, только на этот раз напор был сильнее и вода холоднее. Марчант чувствовал, как тряпка, пропитавшись водой, стала давить ему на щеки, нёбо и глотку. Он инстинктивно попытался дышать носом, но его ноздри опять заполнила вода. Им овладела паника. Он вспомнил отца, моющего свою «лагонду» ясным, солнечным днем. Ребенком он любил наблюдать за ним и часто стоял рядом, скрестив ноги и упершись чумазой ладонью в блестящую дверь пассажирского
— Убери свои грязные руки от моей машины! — крикнул чей-то голос. — Где Салим Дхар?
Марчант чувствовал, что проигрывает второй раунд. Теперь, помимо тошноты, у него возникла и клаустрофобия, ему казалось, что он никогда не сможет избавиться от тряпки, которая разбухала в его глотке, и от воды, которая не переставая лилась на него. Он сосредоточился на вопросах следователя и постарался понять, почему их задавали ему. Произошла какая-то ошибка. Они спрашивали его о Дхаре, потому что, скорее всего, кто-то установил связь между ним и событиями на марафоне.
— Расскажи нам о том чертовом бегуне! — выкрикнул другой американец, который был ниже ростом, он снова начал заталкивать тряпку Марчанту в рот. — Как давно ты знаешь Дхара?
Продолжая размышлять о возможной роли Дхара в теракте на марафоне, Марчант снова стал убеждать себя, что главный секрет выживания во время пытки водой — не поддаваться панике. Пытка водой была всего лишь психологическим трюком. Нужно думать о том, что ты все равно не утонешь. В Форте он был единственным, кто выдержал тренировку до конца. Теперь, когда его тело извивалось от рвотных позывов, он напомнил себе, что его жизни ничто не угрожает: ЦРУ не убьет офицера МИ-6, даже если его заподозрили в предательстве. Вся борьба из физической сферы должна была перейти в сферу интеллектуальную: его мозжечковая миндалина — одна из старейших и самых примитивных частей мозга — вступила в диалог с отвечающей за мышление корой головного мозга. Кажется, именно так говорил психиатр из Форта?
Выдержка Марчанта вывела американцев из себя, теперь они бранили его на чем свет стоит. Один из них, наконец, не выдержал, сорвал с Марчанта очки, схватил его за шею сзади и поднял его голову. На мгновение их взгляды встретились. По глазам молодого агента ЦРУ Марчант понял, что американец был напуган больше, чем он сам. Американец вытащил кляп изо рта у Марчанта. Второй раунд он также выиграл.
— Я не могу поверить, Джои. Этот парень просто нечто невероятное, — сказал американец, отворачивая голову Марчанта, не в силах больше смотреть ему в глаза.
Голова Марчанта ударилась о стол, и он почувствовал боль, но стерпел ее, сжав ладони. Боль была реальной, на его голове останутся отметины, которые будут служить доказательством того, что все произошло на самом деле, и он ничего не придумал. Марчант повернулся на бок, сплюнул мокроту, а затем закашлялся и рассмеялся.
— Я могу выпить воды? — спросил он. — У меня в горле пересохло.
Марчант знал, что он должен изо всех сил притворяться, будто держит ситуацию под контролем, каким бы фальшивым ни выглядело его поведение. Но при этом нельзя было доводить американцев до такого состояния, чтобы у них в действительности возникло желание убить его. К тому же необходимо было поддерживать интерес к своей персоне. Марчант заметил, как в окошечке над дверью появилось лицо, скрытое вязаным шлемом, но, обнаружив, что Марчант смотрит на него, оно тут же исчезло. Марчант улыбнулся американцам, прекрасно осознавая, чем все это может для него закончиться, и высунул язык, как запыхавшаяся собака.
— Если хочешь что-то сказать, то прибереги слова для святого Петра, — сказал Джои, перехватив инициативу у своего коллеги. Он отвернулся, как будто в этот день его работа была закончена, но Марчант знал, что это еще не все. Джои замахнулся и ударил Марчанта по лицу тыльной стороной ладони.
На третьем этапе в Форте использовали пищевую пленку, которой плотно обматывали лицо. Она лишала возможности дышать и носом и ртом. На уровне рта проделывали отверстие, но не для того, чтобы дышать, а чтобы заполнить рот жертвы водой. Этот прием, как и сама пытка водой, был не нов. Палачи инквизиции предпочитали сразу переходить к третьему этапу, да так, что тело жертвы становилось в три раза шире своих обычных размеров. О пленке тогда, разумеется, не могло быть и речи.
Но Марчант так и не дошел до третьего этапа.
Глава 13
Между тем в девятистах милях к западу от Польши Маркус Филдинг, набрав в легкие побольше воздуха, погрузился в приятную прохладную воду и начал свой заплыв. Когда новая штаб-квартира МИ-6 была только отстроена, бассейн и другие нововведения, вроде современного, прекрасно оснащенного спортивного зала, вызвали немало возмущения в правительстве из-за перерасхода нескольких миллионов. Но, плывя по дорожке и выплевывая изо рта воду, Филдинг думал о том, что бассейн стоил каждого вложенного в него пенни. Он никогда не плавал в очках, всегда оставлял их на аккуратно свернутом полотенце рядом с мобильным телефоном. Он давно обратил внимание, что расплывающееся перед глазами изображение позволяло ему лучше сосредоточиться на своих мыслях. Поэтому, когда ему нужно было что-то серьезно обдумать, он отправлялся в бассейн.
Полученные из МИ-5 документы, которые ему принесли во время ленча, доказывали, что участие Дхара в организации неудавшегося теракта на марафоне стояло под большим вопросом. Как он и подозревал. Несомненно, здесь, как и в терактах прошлого года, были замешаны выходцы из Южной Индии, однако никаких прямых улик, связывающих эти события с Дхаром, не было. К тому же помимо Дхара у них было достаточно подозреваемых, способных организовать нечто подобное.
Согласно отчетам, полученным от специалистов по арабскому миру из департамента электронной разведки в Скарборо, в деле могли быть замешаны боевики из других стран Залива. Проще говоря, у них до сих пор не было достаточных оснований, чтобы обвинить в этом теракте Дхара, за исключением его связей с террористами из Южной Индии и той войны, которую он вел с американцами. Харриет Армстронг пыталась идти на поводу у общественного мнения и надеялась завоевать расположение американцев. Филдинг не собирался ни с кем делиться информацией, по крайней мере на данном этапе. Это позволяло ему не подвергать Марчанта лишнему риску, хотя он по-прежнему испытывал чувство вины из-за того, что так легко отдал его Спайро.
Офицеры разведки знали, что шефа лучше не тревожить, когда он плавает. Всякий раз он занимался плаванием в три часа дня, когда бассейн покидали остальные сотрудники, приходившие сюда во время обеденного перерыва. (Филдинг не понимал, что на самом деле никто не хотел оставаться в бассейне, пока шеф плавал по одной из дорожек.) Но в тот день внезапно его телефон тихо зазвонил. Филдинг поднялся по ступеням и ответил на звонок, надеясь, что это было нечто важное. Звонил заместитель Филдинга — Ян Дентон, возглавлявший прежде восточноевропейскую инспекционную комиссию и давний друг Филдинга. Он сказал, что им следует встретиться как можно скорее. Филдинг велел ему отправляться в его кабинет и подождать там. Филдинг знал, что Дентон старался без посторонней помощи улаживать дела шефа и никогда не беспокоил его по пустякам.
— Нам стало известно о незарегистрированном полете в Симань на северо-востоке Польши, — сказал Дентон десять минут спустя, пока Филдинг смотрел в окно, наблюдая за одиноким куликом, бродившим по грязному берегу Темзы.
Дентон начал свою карьеру во времена железного занавеса, когда все офицеры разведки на Западе больше всего боялись, что их могут подслушать. Поэтому он говорил так тихо, что собеседник едва мог расслышать его. Но у Филдинга был отличный слух, и он гордился тем, что никогда не просил Дентона говорить громче.