Бехтерев
Шрифт:
Оратор напомнил, что в правительственных кругах до последнего времени вообще отрицалась необходимость образования для народа. Результатом такой политики и явилась массовая неграмотность. А «безграмотность — это умственная слепота, и потому естественно, что личности темного народа мало возвышаются над проявлениями народной жизни… Загляните в наши захолустья, — призывал Бехтерев, — и вы удивитесь, до какой степени могут быть сужены потребности человека, до какой неприхотливости… доходит наш крестьянин, носящий все задатки богатого умственного развития. Вы убедитесь в то же время, до какой степени притупляются нервы долгим подневольным существованием, как ограничен его кругозор и как мало
Далее Бехтерев говорил об отсутствии в царской России регулярной, сколько-нибудь значительной по своей эффективности общественной деятельности, без которой «нет и полного развития личности». Не участвуя в общественной деятельности, личность становится, как отмечал оратор, «равнодушною к общественным потребностям, она является пассивным членом общества, лишенным той самодеятельности, которая служит залогом нормального развития общественной жизни и прочного развития государственности… Естественным последствием отсутствия правильно организованной общественной деятельности в форме самоуправления являются праздность и бездеятельность, которые находят в этом случае особенно благоприятные условия преимущественно в обеспеченном классе общества. Между тем праздность, чем бы она ни обуславливалась, приводит естественным образом к обессилению… к нравственному и физическому вырождению, особенно если к праздности присоединяются ее естественные спутники — алкоголизм и другие излишества».
Бехтерев говорил о создании в общегосударственном масштабе условий, способствующих развитию личностей, составляющих народ России. Он указывал на необходимость оздоровления местностей, об общественной санитарии, о профилактике болезней, об устранении антигигиенических условий труда, о необходимости разработки законодательства, «ограждающего возможность крайнего физического и умственного переутомления», о борьбе с алкоголизмом, которую докладчик признавал трудной, но возможной и не терпящей отлагательств. При этом он указывал на то, что «борьба с пьянством в народе будет бессильной до тех пор, пока наш государственный бюджет будет искать свою опору в тех сотнях миллионов, которые извлекаются из народного обращения за счет потребления им спиртных напитков».
Государство, говорил Бехтерев, «должно заботиться также всеми возможными способами об улучшении экономического положения населения». При этом он подчеркивал, что «вопиет о себе» необходимость улучшения положения и экономического благосостояния рабочих, отмечая, что «здесь нужно иметь в виду и рациональную гигиеническую обстановку труда, и строгое и правильное регулирование числа рабочих часов сообразно возрасту и полу, урегулирование денежных отношений между рабочими и работодателями и, наконец, правильно организованные условия самого быта рабочих…».
«В процессе обучения, — продолжал далее ученый, — школа должна заботиться не столько о шаблонном заучивании готовых форм, заимствованных большей частью из классиков, сколько о развитии самодеятельной личности с критическим умом и самостоятельным отношением к окружающей действительности». При этом, как говорил оратор, «школа должна заботиться об устранении порабощения духа… Воспитание и обучение, — утверждал Бехтерев, — должны преследовать задачи общественные и должны иметь своей целью выработать личность как самостоятельную социальную единицу».
Оптимальным для развития составляющих народ личностей Бехтерев считал самоуправляемое общество, в котором «может быть только одна опека — это общественная критика и общественный же контроль над различными отраслями управления, которые именно и вводят личность в здоровые условия социальной деятельности. Общественное самоуправление и правильно организованное представительство являются поэтому, — говорил докладчик, — той жизненной ареной, где личность совершенствуется в своем окончательном развитии и где это развитие достигает своей наибольшей высоты… При условиях самоуправления на началах представительства имеется широкий простор для деятельности наиболее талантливых и способных личностей, которых выдвигает вперед сама жизнь».
Сложившуюся к тому времени в стране ситуацию Бехтерев оценивал так: «…Лишь помалу из-под тяжелого гнета развиваются, несмотря на удушающую атмосферу и отсутствие света, молодые зеленые побеги общественного самосознания и живой мысли. Они-то и служат первым вестником новой зари, приводящей к единению общественных сил и к жажде общественного правопорядка. Мало-помалу сумрак ночи просветляется, долго стоящий туман рассеивается и чуется дыхание жизни там, где царствовал глубокий, безмятежный сон. Быстро и верно вместе с утренней зарей врывается свежая струя в удушливую атмосферу и начинает слышаться дыхание чистого, оживляющего воздуха, — предвестника общего пробуждения к жизни».
Борьбу за свободу личности Бехтерев называл «в то же время и борьбой за правильное и здоровое ее развитие», а права личности рассматривал как показатель возможности ее развития. «Уважение личности человека, — говорил оратор, — какого бы происхождения он ни был, признание его прав выше всяких иных является первым и основным условием всякой гражданственности. Всякие ограничения, как, например, сословные, вероисповедные и прочие искусственно насаждаемые, оставшиеся до наших дней в виде жалкого пережитка от времен древнего рабства, должны быть отброшены как естественные тормозы прогрессирования развития личности… Девиз свободы, — заявил Бехтерев, — неразрывно соединяется с девизом равенства и братства».
Гражданские и политические свободы личности Бехтерев рассматривал как «краеугольный камень и основное условие жизнеспособности современного государства. Права личности и законность, гарантирующая свободное пользование этими правами, — вот те устои современной гражданственности, которые одни дают правильные основы для нормального роста личности и для свободного развития всех присущих ей качеств».
В заключение речи Бехтерев еще раз подчеркнул, что при существующем монархическом строе личность русского человека «систематически угнетается в семье, в школе, которая опутывается повсюду рутиной и которая задыхается в тисках формализма и бесправия, как в душной тюремной келье, лишенной света и воздуха», и, высказав надежду на светлое будущее народа, повторил от имени его слова великого поэта:
Отворите мне темницу, Дайте мне сиянье дня…Громом аплодисментов приветствовали делегаты и гости съезда речь лидера отечественной невропатологии и психиатрии. Особенно восторженно реагировала галерка, занятая студентами. Все встали. То в одном, то в другом конце зала раздавались противоправительственные лозунги.
Вечером того же дня разгневанный губернатор грозился закрыть съезд. То ли его отговорил от этого шага Сикорский, то ли сам он не решился на закрытие всероссийского форума врачей, но съезд работу в последующие дни продолжил. И с его трибуны, как бы поддерживая заданную Бехтеревым тональность, ораторы еще не раз критиковали существующие в стране порядки и призывали активно бороться за демократизацию государственного строя, за социальные преобразования, которые могли бы обеспечить улучшение условий жизни русского народа.