«Белая чайка» или «Красный скорпион»

Кирицэ Константин

В эту минуту в дверь постучали и незнакомый мужской голос позвал Тудора. Он выскользнул в коридор, но быстро вернулся. Серое от усталости лицо почти просветлело.

— Ну вот и недостающие игрушки… — объявил Тудор. — Не обижайтесь, —

обратился он к сотрудникам, — вы и так достаточно покопались в грязи… и я попросил ваших местных коллег проверить колодец… Найден второй нож со следами крови Сорана и полотенце-простыня, измазанное фосфоресцирующей краской… Такая в избытке имеется в реквизите любого актера… Что же, возможно. Соран мог бы быть великим актером или мистификатором — если бы не оказался расчетливым убийцей… Друзей-сообщников своих он убрал из страха и алчности… Вознаграждение за взлом в Бухаресте… Кругленькая сумма… обнаружена у него в номере… Не успел спрятать…

— И все эти страсти из-за «Красного скорпиона»? — с невинным видом спросила Елена. — Что же будет теперь с этим «Скорпионом»?

— Вероятно, возвратится к Аваряну, — ответил Тудор. — Винченцо Петрини не смог его вывезти. Он был вынужден избавиться от колье при втором досмотре в порту. А так как при нем ничего не было обнаружено и из всех вещей, принадлежавших ему, лишь одна-единственная была оставлена ребятам из пансионата в качестве дара, только в ней мог быть скрыт «Красный скорпион», разумеется, обернутый в целлофан или резину. Итальянец

выставил ребят на бутылку коньяка «Наполеон», едва не разорив их. Но судьба отомстила, и бутылка обошлась ему в целое состояние…

— Понял! — спохватился капитан Винтила, собираясь отправиться в пансионат за бутылкой коньяка.

— Но зачем Пауль Соран хотел выдать за преступника Владимира Энеску, произнеся свою прощальную фразу? — спросила Сильвия Костин, сверкнув глазами.

— Это был последний проблеск его гения… — ответил Тудор, — он и в эту секунду исполнял две роли. Вопрос его прозвучал без выражения и мог быть истолкован двояко: «разве Владимир Энеску спас меня от смерти» и «разве Владимир Энеску спас меня от смерти»? То есть и как указание и как решение, Судя по всему, Пауль Соран решил, что Владимир Энеску не спас его от смерти. Он был один из тех, кто обладал достаточной силой, чтобы убить себя без оружия. Об этом он и сказал Владимиру Энеску, только другими словами… Если человек стремится попасть на звезду и подчиняет этой идее всю свою жизнь — так, кажется, он говорил, — он не может туда не попасть. Не знаю, чего желал Пауль Соран при жизни, но знаю, чего он хотел в миг прощания с ней — ничто не могло поколебать его решимость уйти из этого мира.