Белка в колесе фортуны (Призрак фокусника)
Шрифт:
– Мечта голодного пирата! – торжественно объявил он и принялся накладывать мясо на тарелку Евгению. Затем он выставил на стол мисочки и бутылочки с различными соусами и наконец удалился.
– Я был тогда совсем ребенком, – повторил Евгений.
Они долго искали этот дом. В самом поселке его не было, он располагался в лесу, на отшибе от Суоярви. Андрей Иванович спрашивал дорогу у местных жителей, но они, едва услышав, что горожане ищут Варвару Тихоновну, замыкались, словно неожиданно
– Это змеиную матерь, что ли? – и неприязненно сплюнула в дорожную пыль.
В общем, пришлось им самим искать дорогу. Андрей Иванович несколько раз выходил, чтобы подтолкнуть машину. При этом он кашлял и вытирал бледный лоб платком. Несколько раз они заезжали в тупик, возвращались в поселок, но наконец выехали на большую поляну, посреди которой стояла приземистая изба, крытая потемневшей дранкой. На покосившемся заборе висели чугунки и глиняные горшки, на крыльце умывался большой черный кот. В стороне от дома паслась на привязи коза, тоже черная.
Андрей Иванович заглушил мотор, и наступила странная, гнетущая тишина. Маленький Женя выскочил из машины и побежал к дому, он хотел поиграть с котом, но дядя окликнул его. И голос его прозвучал так странно, так напряженно, что Женя остановился как вкопанный. И очень вовремя: прямо у него из-под ног с тихим шипением выползла большая серая змея и скрылась в зарослях крапивы…
Через минуту на крыльце показалась маленькая сгорбленная старушонка в сером поношенном ватнике и обвязанном вокруг головы черном ситцевом платке, концы которого торчали в стороны, как кривые рожки.
– Кого черти принесли? – прошамкала эта Баба-яга, приложив руку ко лбу козырьком и пристально вглядываясь в приезжих. – А, это ты, Андрюша… а это племянник твой… вырос, вырос…
– Мы вам, Варвара Тихоновна, от Липы лекарства привезли, – сообщил Андрей Иванович с некоторой робостью, и опять глухо закашлялся.
– Ах, лекарства… – отозвалась старуха с явной насмешкой. – Ну, вы в дом-то заходите… Вася, принимай гостей!
Черный кот перестал умываться, поднял хвост трубой и вошел в дом, оглядываясь через плечо.
Гости проследовали за ним.
Незадолго перед тем Женя прочел сказку «Волшебник Изумрудного города». И сейчас избушка, куда он попал, напомнила ему жилище злой волшебницы Гингемы. Низкий закопченный потолок, поддерживаемый толстой почерневшей балкой, на которой висели связки сухих трав, кореньев и листьев и какие-то вовсе непонятные предметы – мальчику показалось, что это – дохлые лягушки и летучие мыши. В большой беленой печи, несмотря на теплый день, неярко горел огонь, и от этого в помещении было очень душно.
– Говоришь, лекарства привезли? – повторила старуха, окинув Андрея Ивановича пристальным взглядом.
– Ну да… от радикулита… Липа говорила,
– Ну да, ну да, – закивала Варвара Тихоновна. – Только тебе-то, милый мой, лекарство еще нужней, чем мне…
– Да это я простыл немножко, – отозвался Андрей Иванович, вытирая лоб. – Скоро пройдет.
– Ну да, ну да… – снова кивнула старуха. – Только ты вот это выпей… тогда и правда все пройдет… – и она подала Жениному дяде склянку с какой-то мутно-зеленой жидкостью. Даже издалека Женя почувствовал отвратительный запах – запах гнилого пня, запах темного непролазного болота…
– Да мне не нужно. – Андрей Иванович отшатнулся. – Я хорошо себя чувствую…
– Пей! – резко прикрикнула на него Баба-яга. И Андрей Иванович послушно поднес склянку к губам и быстро выпил ее содержимое, преодолевая отвращение.
– Долго не могли найти ваш дом… – проговорил он, отставив пустую посудину. – Никто не мог указать дорогу…
– Ну да, ну да, – вновь закивала старуха. – Не любят они меня… только как заболеют – тут же бегут! «Помоги, баба Варя!» Ну, я, конечно, помогаю, как не помочь… у нас в Суоярви люди такие – как что не по ним, волком смотрят, а как прихватит их – на все готовы…
Она ловко накрывала на стол – чугунок с горячей картошкой, щедро присыпанной укропом, миска с квашеной капустой, хрусткие соленые огурцы, горшочек топленого масла. Жене все это показалось необыкновенно вкусным. Потом на столе появились горячие лепешки, сотовый мед и чудесное вишневое варенье.
– Я знала, что вы приедете, – бормотала она, наливая гостям чай в треснутые фаянсовые кружки. – Вот и нажарила лепешек…
– Откуда же вы могли это знать? – спросил Андрей Иванович.
– Да уж знала…
После еды Женин дядя попытался встать.
– Что-то мне и вправду хуже стало, – пожаловался Андрей Иванович, опустившись обратно на лавку. – А нам ехать нужно обратно…
– Это от лекарства моего, – честно призналась старуха. – Никуда вы сейчас не поедете. Я вам в избе постелю, у меня переночуете, а завтра-то ты будешь как новенький…
Дядя пытался возражать, но язык у него заплетался, голова кружилась, темная изба плыла перед глазами, и в конце концов он перестал спорить и улегся на широкую лавку, где старуха постелила ему большую тяжелую перину.
Жене она постелила на топчане за печкой, а сама ушла в другую половину избы.
Вообще, этот дом, несмотря на свой убогий, приземистый вид, был внутри очень большим, явно слишком большим для одинокой старухи и ее кота.
Ночью Жене понадобилось встать. Он брел в темноте, отыскивая выход в сени, но случайно толкнулся не в ту дверь и оказался в маленькой темной комнате. Ее освещал оплывший свечной огарок, криво вставленный в пустую бутылку из-под пива. В углу комнаты на корточках сидела хозяйка.