Белое пальто в клетку
Шрифт:
– Ах, молодежь!
– Заведующая рассмеялась и поднялась со стула.- Подождите, сейчас поищем.
Она пришла с книгой в черном переплете и положила ее передо мной.
Я возвращался в Варшаву в надежде, что моя погоня за этой проклятой девицей подошла к концу. И время было самое подходящее, ведь только шесть дней отделяло меня от возвращения Терезы. Я вернулся довольно поздно и не решился тотчас отправиться по полученному адресу. Пошел туда на следующий день утром.
Двери мне открыла пожилая женщина, худая и маленькая, с седыми, мелко завитыми волосами. Лицо ее было покрыто
– Ну, зачем такой трезвон!
– фыркнула она вместо приветствия, так как я действительно под влиянием хорошего настроения несколько дольше задержал палец на кнопке звонка.
– Ради бога извините. Анка дома?
– Вы что, снова за свое? Ведь я уже раз вам ответила!
– Как это снова?..- удивился я.- У меня к ней очень важное сугубо личное дело.
– Так вы не из милиции?
– Откуда? Но может быть, вы уделите мне немного внимания? Неудобно говорить об этом в прихожей…
Женщина проводила меня в чистенькую комнату с разными занавесочками, салфеточками и фарфоровыми статуэтками. Указала мне кресло у окна, сама присела на второе.
– Что это за личное дело? Неужели Анка снова что-нибудь натворила?
– Из ваших слов я делаю вывод, что с ней такое случается часто,- ответил я уклончиво, чтобы сначала получить как можно больше сведений об Анке.- Интерес милиции действительно ничего хорошего не сулит…
– Сулит, не сулит, наплевать,- недружелюбно проворчала старушка,- но этот милиционер, что тут был, хотя бы симпатичный парень, чего нельзя сказать о других…
– Значит, я вам кажусь не симпатичным?
– попробовал я пошутить.
– Я имела в виду не вас!
Ответ был резким и не предвещал ничего хорошего в дальнейшем ходе нашей беседы. Но как оказалось, несмотря на эту резкость, женщина втянулась в разговор. Окинула меня быстрым взглядом и произнесла, нахмурив брови:
– Был тут еще один… Он мне ие поправился, какой-то недомытый. Я ему устроила от ворот поворот, и, как оказалось, хорошо сделала. Негодяй этот сразу же снюхался с нашим сторожем-пьяницей, пошли вместе выпивать, я ведь видела, как они входили в бар напротив,- и она махнула рукой в сторону окна.
– А чем интересовался милиционер?
– Приходил офицер, поручик… Спрашивал об Анке, тоже хотел знать, где ее можно найти. Но я ему ничего не сказала…
Старушка сжала губы, выражение лица стало решительным. Значит, она что-то знала об Анке.
– Однако вернемся к моему вопросу. Как вы думаете, когда Анка может появиться?
– Она уехала и не сказала ни куда, ни когда вернется. Это был серьезный удар, но, помня слова, оброненные старушкой, я продолжил разговор:
– Значит, я так ничего и не узнаю от вас? Этот вопрос имеет для меня огромное значение. И думаю, что для Анки тоже,- добавил я значительно.
Старушка посмотрела на меня исподлобья:
– Я вам должна давать сведения, а ведь вы мне даже не представились, не сказали, в чем дело.
Я не мог не отметить справедливости этого замечания, но не знал, как ответить. Мои сентиментальные признания, скорее, могут уменьшить шансы на успех. Похоже, было, что старой женщине родная племянница уже порядком надоела,
Я рассказал о цели своего прихода, почему я ищу Анку, не вдаваясь, конечно, в подробности, чтобы не испугать старушку. Я не счел возможным также назвать вещи своими именами и поэтому вместо «украла» употребил слово «взяла».
Когда я закончил, старушка опустила голову и проворчала с горечью:
– Значит, так… Вот до чего дело дошло! Сначала милиция, потом этот темный тип и, наконец, вы… Теперь я уже уверена, что ее ищут не как свидетеля, так мне сказал поручик. Видимо, она натворила дела посерьезней… Понятно, почему, прощаясь со мной, она не дала свой адрес! Просто сбежала!
– Не оставила адреса?
– воскликнул я разочарованный.
– Я же сказала, что нет…
– Может, есть какие-нибудь следы, которые указали бы мне место ее пребывания? Ведь надо ее предупредить, что ее ищут.
Старушка минуту раздумывала, наконец решилась:
– Гм… Может, вы и правы, поверю вам… Уже в прихожей она сказала мимоходом: «Если придет какое-нибудь письмо, то перешли его мне до востребования на почтовое
отделение в Праге…» А это определенно имеет отношение к ее подруге Зосе Уейской, которая живет в Праге, на улице Гжпмалы, но номера не помню… Милиции я этого не сказала, хотя думаю, что Анка перебралась именно к Зоське… Попробуйте, может, вам удастся. Но в любом случае я рассчитываю, что вы не обманете моего доверия.
– Конечно, вы можете быть спокойны! Сердечно благодарю вас за помощь!
– Надеюсь, вы не причините Анке вреда. Она не воровка, просто легкомысленная дурочка, не больше…
Писем не было. Анка вышла из здания почты и остановилась, рассматривая снующую по тротуару толпу. Ей захотелось слиться с этим потоком и идти, куда глаза глядят, только бы двигаться, чувствовать себя свободпой, отдохнуть от тоскливого пребывания в тесной, маленькой квартире. «Где-то здесь, совсем рядом, зоологический сад,- вспомнила она.- Может, пойти посмотреть зверюшек, милых мпшек, с трудом взбирающихся по бетонным скалам?» Однако поборола искушение, побоялась ненужных, неожиданных встреч. Она и так рисковала, выйдя из дому на почту, не стоит подвергать себя опасности, ибо черт не дремлет - встреча с Виктором или с кем-нибудь из его приятелей может кончиться для нее плачевно. Кажется, получила сполна за свое легкомыслие, но и отплатить сумела. Как следует отомстила за то, что поднял на нее руку. А если он сейчас ее встретит? А милиция? Они наверняка ищут эти деньги. Что с ними делать? Сумма-то порядочная…
Раздумывая обо всем этом, она шла в направлении дома. Знала, что там сейчас никого нет. Зося дежурит на междугородной телефонной станции до полуночи, а ее мать тоже еще не вернулась с работы. Придется самой разогревать вчерашний гуляш и кипятить чайник. Потом, может, что-то покажут по телевидению. Она не привыкла заниматься домашними делами, и эта перспектива казалась ей Не слишком заманчивой.
Анка вышла на улицу 11-го Ноября. Краем глаза заметила на одном из окон полукруглую надпись: «Бар под грибом». Желая избежать домашней стряпни, она решила