Белый крейсер

Эльтеррус Иар

Император продолжал обводить взглядом россов, и под его взглядом люди затихали. Вскоре наступила тишина. А затем каждый задумался о том, стоит ли на него надеяться. Сможет ли он сам что-нибудь реальное сделать. Чем подкупил их этот совсем еще молодой человек в черном мундире? Только тем, что император? Вряд ли. Было в нем что-то такое, что заставляло слушать его. И когда его величество снова заговорил, люди внимали ему, затаив дыхание.

Глава 8

Алексей медленно шел мимо шеренги поедающих его взглядами

людей, в основном мужчин среднего возраста — в деловых костюмах и военных мундирах. Он внимательно осматривал каждого, пытаясь сделать хоть какие-нибудь предварительные выводы. Первая встреча с поддержавшими его руководителями монархического заговора. Жаль только, имя кандидата на престол так и осталась для императора тайной. Неужели они думают, что он сделает этому человеку что-нибудь плохое? Зря думают. Впрочем, возможен и другой вариант. Хотят приберечь этого кандидата на случай, если Алексей не справится.

А справиться будет очень непросто, император иллюзий не питал, слишком хорошо знал свои возможности и способности. Хуже всего, что людей, на которых он может по-настоящему положиться, кому может верить от и до, почти нет. Только те, с кем вместе пришел с Земли. Да еще Умар и, возможно, Гилек. И все. Доверять генералу? Даже не смешно, цели этого человека известны только ему самому, несмотря на то, что он стал личным вассалом Алексея. Значит, основная задача на ближайшее время — поиск тех, кто сможет стать настоящим соратником. Вопрос только, где и как их искать.

Император снова обвел взглядом собравшихся. Всем далеко за сорок, сложившиеся, состоявшиеся, многого добившиеся люди, знающие себе цену. Как только узнать, кто из них на что способен? Очень непростые господа, каждый — себе на уме. Нужно выяснить их личные мотивы. Почему они поддержали монархический заговор? Почему отдавали все свои силы и средства для того, чтобы он достиг успеха?

Он в который раз прочел на данном генералом Тарковичем паде список монархистов. Кто среди них? Богатые промышленники, генералы и адмиралы, экономисты и социологи, чины флотской и армейской разведки, два популярных писателя и три человека неизвестной профессии, видимо, идеологи движения. Они, один за другим, представлялись императору, а он старался запомнить их лица. Все до единого выглядели серьезными и собранными. Алексей неуютно чувствовал себя под их вопрошающими взглядами, в которых ясно читалось: "А потянешь ли ты эту ношу, мальчишка? Кто ты вообще такой и откуда взялся на наши головы?". Что ж, по возрасту он действительно мальчишка, поэтому не стоит обижаться. Да и явился нежданным.

— Рад видеть вас всех, господа, — голос императора был ровным и спокойным. — Вы совершили невозможное, за что вам низкий поклон, — он действительно поклонился. — Но это — только начало. И вы все это знаете.

— Знаем, Ваше величество, — тоже поклонился генерал Сабов, кряжистый человек лет пятидесяти, выглядящий квадратным. Его выдающаяся вперед челюсть и грубое лицо создавали впечатление, что это тупой вояка, но умные ироничные глаза доказывали обратное. — Я хотел бы озвучить нашу общую просьбу рассказать о себе.

—

Хорошо, — кивнул Алексей. — Судя по многим фактам, я — из далекого прошлого Росса. По крайней мере, у меня на родине сейчас у власти находится человек, которого здесь знают под именем Иосайфа Железного. Языки наших стран очень похожи, обычаи почти идентичны. Однако моя родина еще не вышла в космос.

— Крайне интересно, — с прищуром посмотрел на него Мийко Равич, входящий в десятку самых богатых людей страны. — Но как вы оказались здесь?

— Если бы я знал… — развел руками император. — Я — боевой офицер, у нас шла война.

Он коротко рассказал о том, как попал на Белый Крейсер, не упоминая, естественно, о Викторе. Затем поведал о том, что произошло на борту.

— Так вы утверждаете, что не знали, что делаете, садясь на трон? — подозрительно прищурился генерал.

— Не знал, — подтвердил Алексей, он осознавал, что его сейчас допрашивают, и от результатов этого допроса зависит, станут его поддерживать или нет, поэтому старался отвечать, выверяя каждое слово, чтобы не сказать лишнего. — И я не хотел становиться императором, когда понял, в чем дело. Решил принять эту ношу, только когда узнал, что Росс — это тоже Россия в будущем. Когда увидел портрет Иосайфа Железного и понял, что это — наш товарищ Сталин. А я России присягу давал!

В глазах Сабова мелькнуло одобрение. Он прокашлялся и спросил:

— А почему товарищ? Ведь ваш Сталин, насколько я понимаю, император…

— Фактически — да. Формально — нет. Он правитель, на которого народ буквально молится. Дело в том, что в России двадцать шесть лет назад произошла революция, в результате которой к власти пришла партия, добивающаяся социальной справедливости. Товарищ Сталин — глава этой партии, руководитель государства. Он получил аграрную неразвитую страну и за пятнадцать лет сумел развить ее промышленность. Да, он действовал порой очень жестоко, но я не уверен, что был другой выход.

Монархисты переглянулись, но ничего не сказали, явно обдумывая слова императора.

— А вы способны, если понадобится, действовать решительно? — осторожно поинтересовался еще один из них, профессор социологии и экономики столичного университета Владек Рогов.

— Если понадобится — да! — жестко заявил Алексей, и сам удивился жесткости своего ответа. — Я еще не слишком много знаю, но вижу, что в Россе творится кошмар. Господа демократы власть просто так не отдадут, хоть они сейчас и ушли в тень, но от этого мало что изменилось. Им принадлежат средства производства.

— Ну, положим, не все принадлежат им, — тонко усмехнулся Равич. — Многое — в наших руках. Но вы правы, далеко не все.

— Я вообще считаю, что оружейные и судостроительные заводы должны находиться в собственности государства, — тяжело посмотрел на него император.

— Полностью с вами согласен, Ваше величество, — в первый раз назвал его императорским титулом промышленник, после чего склонил голову. — Хотя участие частного капитала в военных производствах и допустимо, но контрольный пакет должен находиться именно в руках государства.